Собрался как-то один губернатор поглядеть, что на его острове делается. А он, надо сказать, на острове губернаторствовал. И даже не на одном. Один-то остров у него был большой, а еще было десятка полтора островов поменьше и дюжина совсем маленьких. Так-то губернатор и вовсе не смотрел, где что у него делается, а все больше разглядывал свой кабинет. Да и, по правде сказать, он и кабинет-то свой не всегда узнавал, потому что почти все время смотрел в бумажки или по телефону говорил.

Случилось как-то раз уборщице тете Клаве, которая в кабинете с книг пыль стирала, — то есть делала важное дело, потому как книги в кабинете были, но никто их с полок не брал, и пыль на них росла, как плесень в не топленных квартирах островитян, — перепутать местами две стопки бумажек, аккуратно разложенных на губернаторском столе. Ту стопку, что слева лежала, тетя Клава положила справа, а ту, что лежала справа, вообще по ошибке в тумбочку засунула. У тети-то Клавы накануне в аккурат день рождения был, ну и, понятное дело, могла она напутать-то. Вот и напутала. А как отошла, так спохватилась. Бежит к управделу, кричит, что, так, мол, и так, делайте, что хотите, товарищ начальник, а только я с бумажками на губернаторском столе делов наделала.

Тетя-то Клава думала, что беда случилась. Так кричала, что управдел даже подумал, весь остров щас утонет. Да только ничего такого не случилось. Пошли они с тетей Клавой к кабинет, да и говорят губернатору, мол, щас мы Вам, товарищ губернатор, целую стопку бумажек вручим. Вытащили они из тумбочки бумажки-то, протягивают губернатору, мол, вот, извольте получить Ваши входящие. А он так обрадовался! Глядит на верхнюю бумажку и улыбается. Так вот, говорит, где эта самая бумажка! А я-то, говорит, ее искал.

Ну, тетя Клава давай каяться. Простите, говорит, товарищ губернатор, это я вчера апосля дня рождения не туды эти бумажки засунула. А губернатор в ответ ее успокаивает. Да что ты, говорит, Клава, я же эту бумажку не вчера искал, а в первой декаде марта. Очень эта бумажка тогда мне потребна была, потому как дело было срочное и решения требовало самого что ни на есть безотлагательного. Так что ты, получается, помогла мне эту бумажку найти, и прямо щас мы это дело решим, потому как нехорошо, когда по такому срочному делу входящий документ дольше года рассматривается. Тем более, что уплочено за него уже.

Тут надо заметить, что тариф у губернатора был щадящий. У него все входящие письма были бесплатно, а платить надо было только за исходящие. Вот и писали ему все, кому не лень. А ответов дожидались только те, кто оплатил исходящие по тарифу.

Но это к тому рассказано, что губернатор и на своем столе-то не все видел. Была, значит, у него такая особенность. А тут он решил посмотреть. Да не только на столе, а на всем острове, и даже на островах поменьше, и даже на совсем маленьких.

Взял губернатор биноклю, и давай в но дальних концов острова так и не догляделся. Очень огорчился губернатор, потому что, какой же это порядок, если даже губернатору не видать, что на концах острова творится?

Но, на счастье островитян, губернатор у них был мужчина башковитый. Он не заплакал, а позвал своих чиновников и сказал им свою губернаторскую волю. Хочу, говорит, чтобы на каждом конце острова, и даже на островах поменьше, и даже на совсем маленьких, у меня появились свои глаза. И стал назначать, кому где глазами быть.

Ну, чиновники-то, понятное дело, обрадовались, потому что глазеть – это ведь, по правде сказать, не самая пыльная работенка-то. Уж всяко получше, чем мазут с материка возить.

Так вот и живут теперь они на том острове в мире и согласии, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Губернатор руководит, чиновники глазеют, а тетя Клава пыль с бумажек стирает, да губернатору глазки строит.