— Наш Вам пионерский салют, товарищ заведующий. Я инспектор пожарной охраны,
Бендер моя фамилия, Остап Ибрагимович. Прибыл к Вам в «Артек» для проверки противопожарной
работы. Ну, что Вы на меня уставились, как кролик на удава? Ведите, показывайте,
где у Вас тут проходы мебелью загромождены, особенно старинными стульями.
Встретившись взглядом с напористым инспектором, заведующий, который, как и
все заведующие, был застенчивым ворюгой, покраснел. Сначала запылал подбородок,
потом лоб и щеки.
— Пожалуйте, пожалуйте, — сказал заведующий, указывая направление движения.
— У нас много старинной мебели. «Артеку» исполняется 80 лет, а новой мебели
нам давно ниоткуда не присылают. И вообще в последние годы стало плохо с кредитами.
Ведя эти невинные, в общем-то, разговоры, инспектор и заведующий обходили территорию
некогда знаменитого лагеря, разыскивая единственный интригующий стул и попутно
проверяя пожарную безопасность. Но стула не было. Удалось обнаружить только
койки и тумбочки в спальных корпусах, да лавки вдоль дорожек. И вообще лагерь
производил впечатление запустения, особенно заметного на фоне былой пионерской
славы.
— Да, да, — подтвердил мысли инспектора сообразительный заведующий, ведя товарища
Бендера к лагерному стадиону. — Совершенно недопустимое финансирование. Наши
власти - дай Бог им здоровья и полноправного членства в Единой Европе - совершенно
не думают о будущем. Мол, сегодня еще как-нибудь перетопчемся, а за нами хоть
трава не расти.
Справедливости ради заметим, что трава на стадионе и сегодня не росла. Детишки
гоняли драный мяч по глинистым кочкам и земляным ухабам.
— А вы, оказывается, голубой воришка, — заметил пожарный инспектор.
— Ну, отчего же, — замялся заведующий, — зачем же так вот сразу говорить… Отчего
же это я воришка?
— Ладно, хотя бы не спорит, что голубой, — заметил товарищ Бендер и вместе
с совершенно покрасневшим заведующим проследовал к главной лагерной достопримечательности
– телефонной будке.
— Вот видите, — гордо заявил заведующий, — отсюда можно и в Киев позвонить.
Вообще-то Бендеру некому было звонить в Киев, но он все-таки поинтересовался,
почем нынче звонок для трудящихся всех стран. Оказалось, гривна в минуту. Эту
ценную информацию сообщил багровый от стыда заведующий, который уже тянул инспектора
за рукав по направлению к столовой.
К удивлению представителя пожарной охраны за длинным отрядным столом сидели
отнюдь не пионеры, а взрослые дяди. Они уплетали котлеты с макаронами и запеканку,
а один, самый толстый, накладывал себе добавку с такой скоростью, что мог бы
без особого труда поехать в Арканзас на мировой чемпионат поедателей гамбургеров.
— А это что за Исидор Яковлевич, Афанасий Яковлевич, Кирилл Яковлевич и Паша
Эмильевич? — резонно поинтересовался проверяющий. — Сироты, что ли?
— А вот и не сироты, — обиделся заведующий. — И нечего все на меня валить.
Я этих сюда не звал, сами понаехали. Это, между прочим, президенты. Вон тот,
с макаронами, из Польши, а который с тремя порциями запеканки, этот из Литвы.
Наш-то, украинский, это тот, который компот половником хлебает. А толстый, ну
вон этот, который за четвертой добавкой лезет, так это грузин.
В это время литовский президент, подавившись запеканкой, обратился к грузинскому
коллеге:
— Слушай, Мимино, а где та девчонка, которая тебя учила из шестиствольного
пулемета стрелять? Позвал бы ты ее, а то что-то скучно тут становится.
Но на грузинского руководителя, видимо, не произвели впечатления ни девушка,
ни ее пулемет. Он даже бровью не повел, а продолжал наваливать себе котлетную
добавку. За него ответил поляк:
— Ну что ты, Валдас, к девочке привязался? Она же сюда не дикие танцы плясать
приехала, как та, вчерашняя. Эта новая девочка – кажется, ее Милла зовут, —
командирована сюда, чтобы зачистить Украину от всякой нечисти и мертвечины.
А то у них тут столько политических трупов бродит по коридорам власти, что получается
просто какая-то обитель зла, Resident Evil, в натуре.
Неформальное общение глав дружественных государств могло бы продолжаться еще
очень долго, но инспектор пожарной охраны принял командование этим парадом.
Он решительно подошел к столу и вкрадчиво спросил:
— А ну-ка, кто из вас спер гамбсовский стул? — и так по-доброму посмотрел на
обожравшихся на халяву лидеров, что те сразу поняли – будут бить - возможно,
ногами.
— А это все принимающая сторона, — заявил толстый Миша. — У них что отец не
упрет, то сын тащит.
Инспектор вытащил из-за стола за шкирку порыгивающего представителя принимающей
стороны:
— Ну ты, жертва отравления, колись, кому стул загнал. А то щас такими котлетами
тебя накормлю, что снова физиономия облезет.
— А я шо? Я ни шо. — флегматично согласился облезлый. — То ж моя премьера.
Она ж все заводы, и все стулья, что были распроданы да розданы, обратно в казну
забрала и будет продавать их с аукциона. Чтобы, значит, натуральную цену выручить.
— Ценная информация, — констатировал инспектор. — Впрочем, к пожарной охране,
которую я в данный момент представляю, это не имеет никакого отношения.
С этими словами Великий комбинатор покинул артековскую столовку, направив свое
стратегическое мышление на грядущий аукцион. Увидев, что проверяющий отбыл без
составления протокола, заведующий облегченно вздохнул и отправился встречать
футболиста Андрея Шевченко, прикидывая, как тот будет играть на лысой поляне,
а президенты ломанулись к раздатку толкаться за халявным омлетом.