— Дорогие россияне! Я вернулся! (Пауза.) Отменил, понимаешь, свой же указ от 31 декабря 99-го о досрочном прекращении полномочий, и вернулся. (Продолжительная пауза.) А то вы тут как-то не очень без своего гаранта, понимаешь.

Я, понимаешь, и не думал возвращаться. Лежал, понимаешь, в гипсе, смотрел по телевизору, как Настя Мыскина с Леной Дементьевой кубок берут. И тут вдруг звонит телефон. Это мне, понимаешь, позвонил Черномырдин. Такое дело, — говорит, — Борис Николаевич, Тимошенка предлагает Ющенке отменить указ об отставке правительства. Я, — говорит, — ни на что не намекаю, а просто докладываю под нужным соусом.

Ну, мне, понимаешь, не до соуса. Я же гарант, понимаешь, хотя и на пенсии. И я никому не позволю создавать опасный прен… пренцен… Ястржембский, какое слово ты мне говорил? Вроде, как «президент», но не «президент», а как-то по-другому.

(Голос Ястржембского за кадром. Прецедент, Борис Николаевич.)

Не, Борис Николаевич – президент. А прецедент на Украине. Опасный прецедент. И его нельзя оставлять без нашей решительной международной, понимаешь, реакции.

Дорогие россияне! Мужайтесь! Сложившаяся ситуация требует от нас гражданского мужества. Для предотвращения опасного прецедента, когда президент всех украинцев может отменять свои же указы об отставках, а президент всех россиян не может, я решил принять симметричные меры. Внедрить в отношениях с Украиной систему сдержек и противовесов.

В ответ на действия президента Ющенки я отменил свой указ о своей отставке и вернулся. (Пауза.) И вот еще шта-а-а. (Продолжительная пауза.) Я отменил свой указ от 26 марта 98-го об отставке Черномырдина. Так что, выходит, Черномырдин у нас снова премьер-министр. (Мхатовская пауза.) Такая вот рокировочка сильная получается.

Россияне! Принятые мной решения имеют целью разрешить правительственный кризис на Украине и ни в коей мере не нарушают гражданских прав россиян, гарантом которых я являюсь. Мы просто помогаем Украине. И, чтобы, понимаешь, им там выпутаться из ситуации, я решил отменить Беловежские соглашения. Так шта-а-а, нету теперь там ни премьера Тимошенки, ни президента Ющенки, ни даже Кучмы. Такая вот загогулина, понимаешь.

А вот указ преемника о новом, понимаешь, порядке наделения полномочиями на местах, я решил не отменять. Хороший получился указ, понимаешь. Так шта-а-а, сегодня или, может быть, завтра, мои советники, ну, Таня и, может быть, Сурков, предложат мне список из двух кандидатур, то есть, из Кравчука и Кучмы. И я внесу одну кандидатуру в Раду для наделения ее полномочиями. А если Рада не наделит полномочиями с первой попытки, то мы, понимаешь, э-э-э… Черномырдин!

(Голос Черномырдина за кадром. Отключим газ.)

Вот именна-а-а. А насчет Никопольского комбината, с которого прецедент и начался, э-э-э… (Мхатовская пауза.) Я решил отменить постановление о его приватизации. (Продолжительная пауза, переходящая в послеобеденную дрему.) И вообще все указы, и все постановления, и все распоряжения, касающиеся приватизации. Чтобы, значит, не создавать прецедентов. И для разрешения правительственного кризиса. Так шта-а-а, тут Тимошенка права. Отменять приватизацию, и начинать сначала, не повторяя ошибок, понимаешь.

Так шта-а-а, щас ко мне придет Чубайс, и мы снова начнем приватизацию. (Рекордная пауза). Думаю, шта-а-а, управимся месяца за два – за три. (Сеанс партизанского молчания.)

Так шта-а-а, к Новому году закончим с приватизацией, и закончим с правительственным кризисом на Украине, и я смогу спокойна-а-а, понимаешь, подписать указ о досрочном прекращении полномочий президента. А преемника снова назначу исполнять обязанности. (Долго молча смотрит на портрет преемника, который кремлевские разгильдяи забыли снять со стены.) В марте вы его выберете президентом, и у него снова пойдет первый срок. Заодно и проблему–2008 решим. И Конституцию править не надо. А для меня, как для гаранта Конституции, это – главное. Потому шта-а-а… Почему, Ястржембский?

(Голос Ястржембского за кадром. Это в другой раз, Борис Николаевич. Останавливайте запись. Подрежьте хвост — и в эфир. Закончим на «Это – главное». Всем спасибо, все свободны. Александр Стальевич, пригласи Чубайса. И позвони, наконец, в Ригу — нам есть, о чем поговорить с Борисом Абрамовичем, пока он тут по соседству оказался.)