Как-то главный министр занимался привычным делом – дремал в своем кресле. Но тут его вдруг разбудили, и еще оказался четверг, и надо было что-то сказать остальным министрам, которые как раз собрались перетереть о том, о сем.

А, надо признать, главный министр не любил, когда его будили, особенно по четвергам. Но уж коли разбудили, то делать нечего, надо что-то сказать. Про что бишь там?

— Про железную дорогу, — подсказали главному министру.

— Ах, так это другое дело, — обрадовался министр. Про железную дорогу ему было что сказать. Это вам не бюджет какой-нибудь, где одни цифры, а картинок вовсе нету. Железная дорога у главного министра была с детства, ему на день рождения подарили. Там такой маленький паровозик бегал по кругу и таскал за собой вагончики. Так что главный министр представлял, о чем идет речь.

— Реформа железной дороги, — уверенно начал главный министр, — дело для нас важное. Потому что мы должны удвоить ВВП, а у нас железная дорога не реформированная.

Тут главный министр сделал паузу, чтобы дать возможность министру-экономисту, как всегда, возразить, что ВВП мы не удвоим. Но министр-экономист почему-то молчал, и скоро стало ясно, почему. Откуда-то справа к главному министру наклонился его зам, который стал что-то нашептывать. Слышно было плохо, и главный министр понял не все, но усвоил главное. Оказывается, в понедельник про железную дорогу говорил самый главный начальник, и он велел не бросать пассажиров.

«Вот те раз, — подумал главный министр. — Что же они мне раньше-то не сказали. Это же получается, что я не о том говорю».

— Вот и я о том же говорю, — сказал вслух главный министр. — Мы должны удвоить ВВП, но не можем бросать пассажиров.

— А мы их не бросим, — пообещал парень с железной дороги. — У нас цены на билеты будут расти даже медленнее, чем доходы населения по расчетам министра-финансиста.

При упоминании его должности министр-финансист заерзал на своем сундуке. А главный министр удовлетворенно продолжал:

— Вот-вот. Пускай растут доходы населения. И если нам в понедельник велели подумать, надо ли нам денег, то сегодня четверг.

— Не надо нам денег, — взмолился парень с железной дороги. — Лучше прекратите перекрестное финансирование.

Воцарилась тишина. Никто не понял, что сказал парень с железки. Главный министр тоже помолчал, а потом согласился:

— Ладно. Только не забудьте удвоить ВВП.

— Мы же и так неплохо зарабатываем, — возразил парень с железки. — На товарных перевозках. У нас одна нефть сколько дает. На каждую цистерну по зарплате.

— Моей или твоей? — уточнил главный министр.

— Или моей, или твоей, — рассудительно заметил парень с железки.

— Ну так вот и удвойте, — радостно подытожил главный министр, который, наконец, понял, о чем речь.

— Ага, — неохотно согласился парень с железки. — Только если пассажиры нефтяные доходы не прокатают.

— Ну, не прокатают, — пообещал главный министр.

— Вот и пускай их отдельная компания возит, — разошелся парень с железки. — А то катаются туда-сюда.

— А кому тогда компанию с пассажирами отдать? — спросил главный.

— А дирекции парков, и пусть она катает пассажиров на железке, как на каруселях.

— Ну да, — кивнул главный. — А ты, значит, снизишь цену на перевозку нефти, и у нас упадут цены на бензин.

— Ничего я не снижу, — обиделся парень с железки. — Лучше уж удвою ВВП, чтобы с цистерны и тебе на зарплату получалось.

— Вот именно, — внушительно произнес главный министр. — И подумайте, не взять ли все-таки еще из бюджета, пока предлагают. Чтобы, значит, еще и на премию.

И главный министр задремал, довольный собой. И снились ему Сочи, которые как раз выдвигались на столицу зимней Олимпиады. В Сочах было Черное море и белый пароход, и не было железной дороги, по которой маленький паровозик таскал по кругу цистерны, и с каждой цистерны набегало по две зарплаты на круг.