Гейдар Джемаль, председатель Исламского комитета России:
Федеральной власти в Чечне практически не осталось. С моей точки зрения, кадыровская Чечня имеет гораздо более самостоятельный статус, более широки полномочия, чем масхадовская после заключения Хасавюртовского договора.
Если говорить честно, этот договор был обманом Чечни, обманом Масхадова, обманом общественного мнения, поскольку отложенные полномочия предполагали кукиш с маслом. Чечня не имела возможности заключать международные договора, входить с кем бы то ни было в соглашения и контакты и т. д. С точки зрения всего мира она являлась 89 субъектом Российской Федерации, а то, что она сама про себя думала, никого не волновало.
ФСБ могла вести свою игру через агентуру в Чечне, дискредитировать масхадовский режим, например, через того же Арби Бараева, который похищал людей. Он и прочие позировали как моджахеды, позировали как ваххабиты, но в действительности все они были агентами ФСБ.
Никто с этим ничего не мог сделать, поскольку Масхадов был слаб, и единственное, что его волновало – красоваться на плакатах рядом с Ельциным и во время визитов в Кремль.
Сегодняшний режим совершенно другой. Все полномочия очень жестко сосредоточены в руках чеченских силовиков. Действительно, у Кадырова есть конкуренты – это Ямадаев и Какиев, они в какой-то степени могут ограничивать его или влиять на него силовым ресурсом.
Рамзан имеет гораздо более широкий круг контактов за рубежом благодаря ряду факторов и не в последнюю очередь своему отцу, чем имел Масхадов. У Масхадова просто был раскрученный статус, причем статус этот был сначала раскручен самой РФ в ходе первой войны, чтобы сделать на него ставку, как на понятного человека, понятного полковника. А потом этот статус продолжал раскручиваться уже с начала второй войны, когда он стал «президентом в горах».
В принципе, Масхадов был не самой главной фигурой в чеченском сопротивлении. Во всяком случае, как сильная личность, Кадыров намного превышает покойного Масхадова.
Возможное отделение Чечни от России зависит исключительно от внешнеполитической конъюнктуры. Если в мире будут иметь место крупномасштабные боевые действия, например, война США против Ирана, ряд конфликтов на Ближнем и Среднем Востоке, и особенно, российско-американская вооруженная или политическая конфронтация, эквивалентная вооруженной, то такой вопрос может встать.
Я думаю, что такой вещи, как права человека вообще на всем Северном Кавказе не существует, и ответственность за это лежит на федеральном центре. Дело в том, что центр делает ставки на так называемые элиты, а точнее говоря на остервенелые в борьбе за сохранение власти, кресел и доходов коррумпированные кланы, которые ради того, чтобы остаться наверху, готовы пролить немереное количество крови собственных народов.
Поэтому смешно говорить о каких-то правах человека не только в Чечне, но и в Дагестане, в Кабарде, в Карачае.