Игорь Даченков, политолог, вице-президент Общероссийского общественного фонда «Фонд перспективного планирования»:

На этой неделе стоит особо отметить важное политическое событие, которое состоялось 15 апреля, – съезд «Единой России», где Владимир Владимирович Путин был избран председателем партии. С моей точки зрения, это означает завершение создания конструкции политической системы на ближайшие четыре года. По сути дела  мы переходим от президентской к парламентской республике. Перенос центра тяжести переходит в Белый дом из Администрации президента.

Второй вывод, который я могу из этого сделать, - это вывод о партийности власти, который провозглашается как действующим президентом, так и политической элитой страны. То есть, мы сталкиваемся со старым-новым явлением в отечественной истории - партократией. Многие люди старого поколения помнят это явление: власть партии, причем партии, как правило, одной, которая имеет некую монополию на управление. В этой связи дальнейшее партийное строительство в России представляется мне возможным в трех вариантах.

Первая модель представляет собой модель китайскую, где есть абсолютно доминирующая партия плюс набор опереточной демократии в виде некоторых карликовых партий, которые не имеют никакого влияния и играют скорее декоративную роль.

Вторая модель представляет собой партию с относительно доминирующей ролью, которой становится «ЕР». Плюс две-три партии-конкурента, которые, безусловно, будут абсолютно слабы и, возможно, во многом будут управляться из Кремля.

Третий вариант – двухпартийная модель. В этой связи, на мой взгляд, второй «партией власти», которая тоже будет политическим проектом Кремля, выступит «Справедливая Россия», которая будет играть роль политического абсорбента и которая в ближайшее время (2-3 года) инкорпорирует в свой состав партии, которые находятся в лево-центристском и левом фланге. Вполне возможно, что в дальнейшем произойдет слияние и КПРФ, и ЛДПР, и «СР» в одно образование.

Есть еще и четвертый вариант. Известно, что «ЕР» объявила о создании политических клубов. Их будет три, три неких крыла: центристское, консервативное и либеральное. Вполне возможно, что эти клубы в перспективе станут самостоятельными партиями, которые в свою очередь выступят абсорбентами других политических образований в России, которые существуют на данный момент. Но, на мой взгляд, это достаточно сложная конструкция, которая требует определенных усилий. Данный процесс является очень трудоемким, и посему этот вариант маловероятен.

Еще один очень важный момент заключается в том, что Путин не вступил в «ЕР». Он просто возглавил партию, чем создал оригинальный прецедент. Я разделяю мнение ведущих экспертов, которые оценивают этот шаг как некое сохранение свободы маневра для действующего президента и как некую диверсификацию политических рисков на перспективу. То есть, в случае ухудшения политической ситуации в стране (а мы теперь понимаем, что правительство у нас будет фактически партийным и ему придется отвечать за все кризисные явления в социально-экономической жизни), в случае потери лица «Единой Россией», негативного к ней отношения со стороны населения, Владимир Владимирович сохранит за собой возможность отойти от руководства партией и всегда может сослаться на то, что он в нее не вступал. Собственно, как и избранный президент Медведев, который сохраняет определенную лояльность по отношению к «ЕР», не являясь ее членом. Я думаю, что все попытки позвать Путина и Медведева в стан «едросов» пока завершатся ничем. Это скорее некая церемония в рамках общего спектра проблем.