Игорь Даченков, политолог, вице-президент Общероссийского общественного фонда «Фонд перспективного планирования»:

Сегодня началось досрочное голосование по выборам мэра Сочи. В этой связи стоит отметить два момента. Первый. Институт досрочного голосования в России в последнее время претерпевает определенные изменения. Это связано с тем, что на этапе досрочного голосования, особенно когда речь идет об избирательных кампаниях, где кандидат поддерживается административным ресурсом, возможен наибольший объем фальсификаций выборных результатов. Именно по этой причине избирательная практика последних нескольких лет убедила ряд региональных избирательных комиссий в том, чтобы отказаться от института досрочного голосования. Например, это характерно для Брянской области, где в свое время на этапе досрочки проводились достаточно серьезные фальсификации с применением известной технологии: а) мобилизация маргинального электората и его подвоз к участкам; б) написание липовых заявлений на отсутствие в день голосования и поэтому необходимость по якобы уважительной причине проголосовать пораньше. Соответственно дело доходило практически до прямых уголовных деяний, связанных с вскрытием избирательных урн и вбросом в эти урны бюллетеней, в которых заранее стояла отметка напротив фамилии конкретного кандидата. Поэтому, как я уже сказал, в ряде регионов эта практика отменена. Но кое-где она осталась.

Есть определенные параметры так называемой электоральной статистики, которые могут достаточно точно показать, насколько результаты досрочки можно считать в той или иной степени сфальсифицированными. Как правило, нормальный показатель досрочки не превышает 1%. Но, например, на кампаниях федерального уровня, когда местным властям нужно было сделать достаточно серьезный результат за конкретную политическую силу, будь это партия или персоналия, соответственно, эти показатели могли доходить до 5% и даже до 10% в отдельных регионах. Поэтому, на мой взгляд, если результаты досрочки не будут превышать известной степени электоральной погрешности, условно говоря, улягутся в коридор 1-3%, это будет нормально. Если же они будут превышать 5%, то это будет определенным показателем мобилизации административного ресурса за конкретного кандидата, поддерживаемого партией власти, которую в Сочи представляет исполняющий обязанности мэра города Анатолий Пахомов.

Второй момент. Конечно, досрочка, на мой взгляд, не является основным электоральным ресурсом того или иного кандидата. Опять же, если речь не идет о каких-то угрожающих цифрах по статистике, по ее результатам. В любом случае день голосования определяет главный результат и представляет собой главный электоральный задел, поскольку все происходит именно в день выборов. Но при той ситуации, которая сейчас сложилась в Сочи, когда зарегистрировано несколько одиозных кандидатов, я думаю, что результаты досрочного голосования могут быть хорошим подспорьем, который в конечном итоге перевесит чашу весов в пользу того или иного кандидата. Поскольку досрочное голосование во многом контролируется ресурсом избирательной комиссии, которая в свою очередь инкорпорирована в общий административный ресурс, я думаю, что здесь не нужно мудрствовать лукаво, чтобы догадаться, для кого досрочка будет являться дополнительным электоральным ресурсом.

Что же касается вопроса о том, кого на данном этапе можно считать фаворитом предвыборной гонки, то мне кажется, что в любом случае нужно опираться на результаты электоральной диагностики и рейтинговых социологических замеров, которые, я думаю, проводят избирательные штабы всех кандидатов. Насколько мне известно, по официальным данным лидирует кандидат от «Единой России». Но, на мой взгляд, при достаточно серьезном антирейтинге, который есть у Бориса Немцова, у него существуют электоральные шансы на выигрыш. Если говорить о какой-то яркости контента избирательной кампании, то я считаю, что с точки зрения анализа пиар-ходов, с точки зрения коммуникационной активности все-таки кампания Немцова достаточно интересна.

Вообще специфика избирательной кампании в Сочи на данном этапе заключается в том, что кандидаты поставлены в достаточно жесткие рамки информационного поля, поскольку большая часть СМИ, электронных и печатных (газеты, радиостанции, телевидение, сетевые ресурсы в интернете), практически самоустранилась от участия в выборах, не заявилась на агитационную кампанию. Поэтому кандидаты используют альтернативные каналы массовой коммуникации, к которым мы относим пиар-акции, вирусный маркетинг, распространение слухов. Такая же история сложилась в отношении наружной рекламы. Как известно, ряд рекламных агентств просто заблокировали даже по оплаченным договорам размещение наружки от тех или иных кандидатов. В частности, известно, что избирательный штаб Лебедева сейчас судится с рядом рекламных агентств. Я думаю, что здесь все нити ведут в городскую администрацию, то есть принято решение о том, чтобы блокировать на неформальном уровне агитационные возможности альтернативных кандидатов - и в плане СМИ, и в плане наружной рекламы, и в плане выпуска агитационных печатных материалов. Поэтому совершенно логично, что акцент в рамках информационной кампании по избирательным штабам смещается в сторону BTL-акций, и в сторону средовых технологий. Поэтому, на мой взгляд, наиболее удачными в контексте реализации этих инструментов можно назвать действия штаба Бориса Немцова. По крайней мере в информационном поле - и федеральном, и в местном - он присутствует и поэтапно проводит свою избирательную кампанию, конечно, со скандальным душком.