Андрей Дмитриев, лидер национал-большевиков Санкт-Петербурга, сокоординатор «Другой России» в Санкт-Петербурге:

В древней Греции был такой царь Мидас, который все, к чему прикасался, превращал в золото. У нас власть, к сожалению, превращает все, к чему прикасается, в вещество иное. Это мы можем наблюдать на примере верного и правильного посыла о том, что нужно бороться с фальсификациями истории, о том, что нужна некая историческая концепция нашего прошлого, примиряющая и прошлое Российской империи, и прошлое советских времен нашей великой истории, на основании которой надо и воспитывать новое поколение. Этот посыл правильный, так делается везде в мире – и на востоке, и на западе, везде это существует, тем более в больших государствах, таких как Китай или США, с которыми можно сопоставлять Россию, это все обязательно присутствует. Но, учитывая то, что в Кремле сидят люди безыдейные, не имеющие никакой идеологии, занятые исключительно зарабатыванием денег и рассматривающие свое пребывание во власти как некий бизнес-проект, то получается из подобного рода начинаний полная фигня.

Что можно сказать по поводу Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории. Прежде всего, вызывает большие вопросы ее состав. Кто туда вошел? Во-первых, туда входят высокопоставленные чиновники из органов власти, из администрации президента, из разных министерств и ведомств. Во-вторых, входят очень странные люди. Что там делает, например, Николай Сванидзе? Он никакой не историк, он не авторитет в исторической среде. С таким же успехом в Комиссию можно было включить Радзинского. Зато Сванидзе известен своей определенной ангажированной позицией по ряду исторических вопросов, он известен как лояльный кремлю либерал. Поэтому он туда входит. Что там делает бывший президент Чечни Алу Алханов, который ныне замминистра юстиции? Видимо, будет следить за тем, чтобы нацию Рамзана Кадырова никто не посмел тронуть ни в каких исторических документах. Это, кстати, один из больных вопросов, учитывая их особую роль во время Второй мировой войны. И так далее.

В итоге я думаю, что эффект от деятельности этой Комиссии будет обратным. Скорее всего, она вообще будет недееспособной, и все это делается для проформы, для пиара, для того, чтобы показать, что Россия укрепляется, Россия становится сильнее. А если эта Комиссия начнет выносить какие-то запреты в отношении отдельных историков, отдельных книг, то это только прибавит популярности попавшим под запрет. Например, если запретят продавать книги того же Владимира Резуна (Виктора Суворова), то их будут скачивать из интернета, будут везде активно искать, и тем самым только сделают ему еще большую популярность. Так же, как на Западе сделали популярность историкам, которые отрицали Холокост. После того, как вышел закон о запрете отрицания Холокоста, они стали более популярны и их имена стали более известны, нежели если бы в этой проблеме не было формального запрета.

На самом деле нужны другие шаги, нужна концепция преподавания истории в школе, государственная концепция в сфере истории, в которой, прежде всего, должно быть обозначено единство русской, российской, советской истории, единство нашего прошлого, и обозначено, что своим прошлым надо гордиться. Да, в нем были разные страницы, но в целом нам не за что каяться, нечего стыдиться. Это должно быть сформулировано в первую очередь, и исходя из этого должны быть сформулированы и какие-то основы преподавания истории и государственной политики в этой сфере. А запретительные меры совершенно не помогут. Должна быть свобода в этой сфере, должны быть различные трактовки, споры, это - пожалуйста, сколько угодно. Но государство на данный момент такой концепции не имеет, и больше того, прогосударственные структуры – партия «Единая Россия», ее «Молодая гвардия» - требуют выкинуть Ленина из Мавзолея, многие деятели церкви требуют осудить сталинские репрессии, и не только их, а вообще советский период.

Пока будут продолжаться попытки разорвать великую историю нашей страны на какие-то куски и что-то осудить, а что-то возвеличить, никакой внятной исторической концепции быть не может. Поэтому опять же дело формирования такой концепции, видимо, будет уже делом следующей власти, которая заменит этих людей.