Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Я не удивлен тем, что ЛДПР и «Справедливая Россия» так недолго бунтовали. Скорее можно удивиться тому, что этот протест все-таки возник, потому что эти партии можно считать оппозиционными лишь с очень большой долей условности. Формальным поводом к возвращению стало обещание президента встретиться с представителями этих партий. На самом деле это скоропалительное возвращение выглядит странно. Раз уж выступили с протестом, то в период до встречи с президентом вполне можно было и побойкотировать работу Госдумы. Наверное, они с самого начала планировали сделать именно так, а КПРФ решили проявить принципиальность, чтобы, возможно, запомниться этим своим избирателям.

Но все это было несущественно, потому что ни факт бойкота, ни сроки бойкота не влияют существенным образом ни на прошлые, ни на будущие результаты выборов. Поэтому мне не кажется принципиальным вопрос о количестве протестных дней. Хотелось бы со стороны этих партий активности в юридической плоскости, потому что партийные машины обязаны не только улавливать ситуацию нарушений, они обязаны их фиксировать юридически и запускать судебную машину, причем максимально агрессивно поддерживая юридические процессы политически. Этого пока нет, и это на самом деле является серьезной издержкой, потому что еще раз повторю, что это - партийные машины. Публицист может сказать, что, вероятно, выборы сфальсифицированы, но он не обязан это доказывать юридически, он может опираться на косвенные данные в сравнении с данными экзит-пулов, с рейтингами, с голосованием на разных участках. Партийные же машины должны предоставить доказательства, которые котируются в суде, и то, что этого нет, - плохо. В конечном счете, это было бы серьезным подкреплением к их политическому демаршу.