Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:
Молдавия заинтересована в участии в Таможенном союзе хотя бы потому, что это обеспечит доступ к российскому рынку. Во-первых, сельскохозяйственная продукция, во-вторых, в перспективе - на следующем этапе объединения – доступ рабочей силы, что тоже по понятным причинам для Молдавии значимо. Вопрос состоит в том, нужно ли это России, прежде всего в контексте проблемы Приднестровья, потому что Таможенный союз – это именно форма союзничества, да, в экономической сфере, но такое союзничество предполагает комплексные взаимоотношения, отношения полноформатного признания. Юридически Россия сейчас признает целостность Молдавии, но де-факто она, конечно, рассматривает Приднестровье как особый регион, который не является частью Молдавии. Поэтому без решения этого вопроса участие Молдавии в Таможенном союзе, сама эта идея может выглядеть только как предложение к развитию диалога о статусе Приднестровья. Сугубо экономикоцентричной такая инициатива, по сути, быть не должна. Я не знаю, что именно Игорь Шувалов вкладывал в эту идею, но без этого политического решения сотрудничество в Таможенном союзе не может быть плодотворным.
Для Молдавии это предложение может быть определенным стимулом к принятию российских условий урегулирования. Эти условия, так или иначе, в рамках пресловутого плана Козака были предложены, то есть федерализация с сохранением гарантий автономии, в том числе российского военного присутствия как одной из этих гарантий. По опыту обсуждения этого варианта можно сказать, что этот план не очень нравится ни той, ни другой стороне и в этом одна из серьезных сложностей.
Другая политическая проблема, которая стоит на пути этого решения, связана с тем, что нынешний Кишинев ориентирован на Румынию и здесь есть достаточно четкая альтернатива – либо интеграция с Румынией, фактической или юридической, в общем, максимально возможной в существующих условиях, либо вступление в Таможенный союз.
Кроме того, на мой взгляд, участие Молдавии в Таможенном союзе имело бы смысл для России только в случае участия в этом союзе и Украины, то есть это была бы некая цена, которую можно было бы заплатить за украинское участие, которого нет и не ожидается.