Андрей Дмитриев, лидер национал-большевиков Санкт-Петербурга, сокоординатор «Другой России» в Санкт-Петербурге:
Нет ничего удивительного в том, что отношение официальных лиц и обычных граждан к приморским партизанам так сильно отличается. Нет ничего удивительного и в появлении такого рода людей, которые убивали сотрудников милиции из идейных соображений. Когда сотрудники милиции избивают людей на акциях оппозиции, когда человек, например, выходит протестовать, и получает дубинкой по голове, и отправляется сидеть на 15 суток, или, как Сергей Махнаткин, который вообще случайно оказался на акции 31 декабря и вступился за пожилую женщину, получает реальный срок, то рано или поздно последует реакция. Отрицательная реакция на действия милиции не у всех выливается в мирную форму, в желание ходить и протестовать. Кто-то способен и убивать и взрывать сотрудников МВД.
Разумеется, я говорю не только о разгоне демонстрантов, но и о том беспределе, который творят милиционеры вообще. Кто-то будет терпеть, когда его, его женщину, брата или отца изобьют в отделении до полусмерти, выбивая показания. А кто-то пойдет мстить, возьмет автомат и пойдет убивать тех самых ментов. Поэтому появление этой группы вооруженных молодых людей было вполне предсказуемо. Я думаю, что в ближайшее время мы столкнемся с ростом такого рода явлений, в разных регионах России появятся такие вот партизаны, которые будут заниматься вооруженным сопротивлением режиму. Кремль сам добился этого, выталкивая мирную несистемную оппозицию с политического поля. При этом несистемная оппозиция у нас крайне мирная, даже самая радикальная из тех сил, которые существовали – запрещенная ныне НБП – не практиковала насильственных методов, максимум, что делали нацболы, это «захватывали» какие-то правительственные кабинеты и т.д. Очевидно, что когда на такие методы власть реагирует бросанием в тюрьмы и омоновскими дубинками, то будут появляться такие вот партизаны.
В перспективе, я думаю, их будет становиться больше, и оппозиции надо будет, так или иначе, выстраивать с ними диалог. Как мы знаем, в целом ряде стран мира существовали такие структуры, скажем, в Испании существовала террористическая группировка ЭТА и существовала партия «Херри Батасуна», которая политически отстаивала интересы басков, той их части, которая хотела отделиться от Испании. Часто они могли друг с другом в чем-то не сходиться, но вместе боролись против центральных властей. То же самое было в Ирландии: партия «Шинн Фейн» и соответственно ИРА. Мы не раз видели случаи, когда такого рода партизаны сами превращались в политическую силу, выходили из леса, участвовали в выборах и побеждали, как это случилось в Непале, где маоисты победили и находятся у власти.
Поэтому в России появляется некая новая политическая реальность. Посмотрим, как это будет развиваться. Кремль своим тупым насилием и загоном несистемной оппозиции в угол создал сейчас еще и вооруженное политическое подполье, людей, которые готовы бороться с режимом. Соответственно теперь оппозиция состоит не из одного уровня людей, которые просто хотят ходить митинговать, а еще из людей, которые отстреливают милицию.