Валерий Хомяков, генеральный директор Совета по национальной стратегии:
От переименования милиции в полицию мало что изменится. Что же касается проекта закона о полиции, то каких-то серьезных, революционных изменений я там, к сожалению, не увидел. Я предполагал, что будет предложена иная система организации нашей полиции по примеру той же американской, где существует ФБР, которая занимается тяжкими преступлениями, и общественная полиция (система шерифов), которая в основном зависит от граждан. Здесь я ничего подобного не увидел, потому что сама структура в этом законе не прописана. Там есть ссылки о том, что структуру МВД устанавливает президент. С одной стороны, в проекте четко прописаны права и обязанности полиции, что она может, что не может, но с другой стороны, закон носит рамочный характер, потому что не видна сама структура.
Как мне показалось, в этом законе есть некие противоречия. Например, в документе говорится о том, что полиция финансируется из федерального бюджета, но при этом не исключается финансирование из бюджетов субъектов федерации или муниципальных образований. Это, на мой взгляд, уже является неким отступлением и минусом закона. Если уж вы делаете единую федеральную структуру, тогда соизвольте сделать ее абсолютно независимой от местных органов власти. Общеизвестно, что местные органы власти во многом негативно влияют на органы правопорядка, то есть милиция либо бездействует, либо действует так, как не положено по закону. Таким примеров много, в частности начальник одного из УВД города Москвы вполне ответственно заявляет, что не будет исполнять судебное решение. Почему не будет? Потому что судебное решение касается главы управы района Сокольники. Начальника УВД не убедишь, что перед законом все равны. Поэтому эта зависимость органов внутренних дел от местных властей, к сожалению, в законе пока остается, что, на мой взгляд, является главным минусом этого законопроекта.
Как будут называть людей в форме, неважно, хотя полиция звучит приятнее. Наша милиция, по сути, давным-давно является полицией. Это уже давно не ополчение. Сейчас хотят просто привести название в соответствие с реальным содержанием того, что мы имеем. Эта глупость исправляется, это нормально, но я, как и многие, все-таки ожидал революционных преобразований. Главное, что здесь нечетко прописаны формы и способы общественного контроля за деятельностью полиции. Да, какие-то общественные советы будут создаваться, но мы знаем, как это делается: ветеранские организации туда включат, каких-нибудь старших по подъездам, которые будут в рот смотреть начальнику отделения полиции. Реального общественного контроля здесь не складывается. На мой взгляд, требуется более четко прописать, что жители, допустим, имеют право создать свой общественный совет по контролю за органами внутренних дел в независимости от того, понравятся эти люди начальнику полиции или нет. Кроме того, решения этого общественного совета, собранная им информация, сигналы, которые от него поступают, должны рассматриваться не только у полицейского начальства, но и в прокуратуре.
Плюс нечетко прописано взаимодействие органов полиции со средствами массовой информации. Да, они должны быть аккредитованы. Ну и что, какая здесь новизна? Разве раньше было по-другому? Я бы предложил следующее: любые публикации СМИ, касающиеся полиции, должны быть обязательными для расследования со стороны надзорных органов и прокуратуры. Этого пока нет.
Таким образом я еще раз подчеркну, что нет механизма общественного контроля со стороны жителей и СМИ. Если нет такого механизма, то как гражданина в погонах не назови, все равно он «ментом поганым» останется. С одной стороны, действительно надо что-то делать с нашей милицией, но механизмов нет. А в этом случае всегда можно испоганить любое самое благое пожелание, что мы наблюдали неоднократно.