Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Еще на этапе выдвижения кандидатов все партии системной оппозиции отказались от серьезной борьбы за президентский пост. Потому что выдвижение многолетних участников выборов, гарантированно их проигрывающих, таких как Жириновский и Зюганов, трудно назвать решимостью побороться за власть. То же самое касается и Миронова, который довольно откровенно говорит, что по-настоящему в выборах участвует впервые, а в 2004 году он участвовал в качестве технического кандидата. Разумеется, то же самое относится и к Явлинскому.

При этом у системной оппозиции была возможность выдвинуть кандидатов, способных консолидировать гораздо большее количество людей. Это могли быть как члены этих партий, так и беспартийные. Сильным ходом со стороны системной оппозиции было бы выдвижение политиков с высоким потенциалом роста. Однако мы видим, что все лидеры системной оппозиции отказались от этого сценария, отказались выдвинуть на авансцену новых политиков с потенциалом роста, которые могли бы консолидировать разные идеологические симпатии, расширить электорат ведущих политических сил. Они могли быть интересы прежде всего тому самому протестному избирателю нового типа, который голосовал на парламентских выборах против «Единой России». Наибольшие шансы при таком сценарии голосования имеют люди с наименьшим антирейтингом, люди наименее приевшиеся, люди в наименьшей степени похожие на фаворита гонки. Можно говорить о целом ряде преимуществ этой модели голосования, которая так не свойственна традиционным лидерам оппозиции.

Безусловно какую-то интригу в кампанию вносит участие Прохорова. Очевидно, он будет ориентирован на тот социальный слой, который сегодня заявляет, в том числе посредством массовых акций о своей непредставленности в политической системе. Но пока не видно никаких причин, по которым образованные горожане должны были бы увидеть в Прохорове своего представителя в политической системе. Прохоров для этого пока ничего не сделал и не делает, потому что разрыв и в социокультурных установках между средним классом и высшим классом, к которому относится часть бюрократии и олигархия, значительный. Прохоров, несомненно, представитель этого самого высшего класса, новой знати, которая является аллергеном для раздраженных горожан.

Но для фаворита гонки Прохоров, как и остальные оппоненты, является удобным и комфортным конкурентом. Политтехнологическая задача Путина на этих выборах видимо состоит в том, чтобы консолидировать консервативный электорат. Поэтому Прохорову предоставляется возможность, с одной стороны, побороться за часть правого и идеологически не связанного протестного электората, а с другой стороны, сыграть роль фактора негативной консолидации для тех, кто не хотел бы усиления олигархов, не хотел бы открытой гегемонии крупного бизнеса в публичной политике. Опять же это фактор консолидации путинского электората. Поэтому в обоих свих качествах – и в качестве потенциального центра притяжения для либерального электората и в еще большей степени либеральной общественности, журналистов, лидеров мнения, и в качестве такого фактора негативной консолидации - Прохоров для Путина интересен и удобен.

Естественно на этом фоне вполне закономерно звучит признание Путина о том, что главный соперник на выборах – это он сам. Если формулировать более точно, то главными соперниками могу быть: а) ошибки власти; б) уровень легитимности самих выборов. Качество победы – это главный вопрос выборов. Ответ на него напрямую зависит в данном случае не только от доверия к процедурам. Удастся это доверие вернуть или нет, вопрос открытый. Но и от качества кампании, которую проведет Путин. Потому что чем выше будет доверие к выборам и к результату, тем более сильной и убедительной будет сама политическая кампания.