Виктор Милитарев, вице-президент Института национальной стратегии:

Против руководства Русской православной церкви ведется высокопрофессиональная информационная война. Кампания ведется так называемого «вилочного» типа, когда любой ход ведет к проигрышу, когда тебя загоняют в цугцванг. История с Pussy Riot это очень точно показала: сделаешь вид, что ничего не происходит – значит, ты слабак и соответственно можно тебя и дальше таким же образом донимать, устраивая одну провокацию за другой, а если ты высказываешь возмущение, значит, ты палач, кровавая гэбня и все такое прочее.

Куда ведут следы заказчика? У меня есть ощущение, что кампания ведется на уровне спецслужб. Она сделана очень профессионально. Задвинуты в определенной последовательности информационные поводы, которые по замыслу организаторов кампании должны дискредитировать лично патриарха Кирилла, да и вообще всех православных. Причем, видно, что у организаторов кампании есть связи в правоохранительных органах. Потому что одновременно с раздуванием клеветнических слухов о том, что за арестом в качестве меры пресечения для Pussy Riot стоит лично патриарх Кирилл, содержание их под стражей продлевается. Это нужно для нагнетания вранья на тему того, что вот какие попы сволочи, держат в узилище бедных, как принято говорить в определенных кругах, «девочек». Те еще девочки.

Я уже выражал на ЛентеКом свою позицию по этому вопросу. Понятно, что православные в своем большинстве чрезвычайно возмущены провокационной хулиганской выходкой Pussy Riot. Но также понятно, что подавляющее большинство православных было уверено, что эта провокация заслуживает наказания, не связанного с лишением свободы – арест на 15 суток или принудработы, там, месяц улицы подметать. Ну, максимум условный срок в качестве предупреждения о том, что еще раз сделаете – сядете. Скорее всего, реальное наказание будет именно таким, но при этом арест продлевается, и организаторы кампании переводят негодование этим арестом на церковь.

При этом сделано классическое как говорят психологи, «переключение». То есть православные возмутились агрессией против своих святынь, высказали возмущение, а потом, будучи людьми добродушными, сказали: «Сволочные люди эти левые художники, ну да ладно, бабы – дуры, их сажать их не за что». И вдруг в этот момент общественное мнение начинает накачиваться версией, что православные вовсе за жертвы агрессии, а наоборот палачи. Такая психологическая игра вызывает чрезвычайное нарастание гнева у православных. На такую реакцию этот прием и рассчитан. Так всегда и происходит каждый раз, когда этот ход применяется. На этом, кстати, все семейные скандалы держатся.

В этом смысле священноначалие и православная общественность выражают очень умеренную позицию относительно Pussy Riot, потому что простые православные мужики теперь сильно злятся, говорят, что таких надо бить, а некоторые говорят, что таких надо вешать. Священники терпеливо им разъясняют, что пускай их Бог накажет, а мы не должны на себя грех брать. При этом активно ведется клеветническая кампания, которая берется доказывать, что православные требуют посадить Pussy Riot на реально длительный срок.

Это одна сторона кампании. Она сделана очень профессионально в том смысле, что для нее найдена подходящая контактная аудитория. Обязательно найдутся люди антиклерикально настроенные, которые начнут биться в истерике, долбашиться головой об стену, пускать пену и рассказывать не по заказу, а от чистого сердца, какие православные сволочи, палачи, людоеды. Такие кадры на жаргоне спецслужб именуются «попками». Это те, кому платить не надо. Они бесплатно и доброворльно выполнят всю нужную работу.

Тут же идет нарастание. Оказывается, это была не просто провокационная выходка левых художников, а это был «молебен». А вот как раз в Церкви сидят кощунники, антихристы, сатанисты. Доходит до анекдотов, когда один известный публицист прямым текстом говорит, что патриарх Кирилл антихрист, а почитание поруганных святынь есть чистый сатанизм.

При этом наблюдатели часто упускают из вида, что мишенью этой кампании является отнюдь не только церковь, но и оппозиция. Потому что оппозиция поставлена в ситуацию той же «вилки», когда не заметить историю с Pussy Riot невозможно, а высказаться в их защиту, значит себя дискредитировать. Тем не менее, ряд лидеров оппозиции высказались в защиту Pussy Riot. И таким образом перед большой Россией рисуется картинка: «Вы посмотрите на этих провокаторов и сволочей, которые запускают хулиганок в православные храмы с целью кощунства». Это вторая составляющая кампании. На мой взгляд, она однозначно показывает, что кампания ведется из кругов, близких Кремлю.

Сначала я думал, что основной мишенью кампании является патриарх Кирилл, потому что кто-то, скажем так, около руководства страны явно недоволен излишним влиянием, которое приобрела под руководством Кирилла наша Церковь. Кто-то категорически недоволен тем, что Кирилл хоть и поддался давлению Кремля и поддержал кремлевского кандидата, но как бы сквозь зубы, весьма условно и без должного энтузиазма.

Однако мне недавно стала известна и другая версия, которую выдвинул мой друг замечательный поэт Александр Елин, автор текстов группы «Рабфак». Он как и я профессиональный политтехнолог, участвовавший во множестве избирательных кампаний в нашей стране и за рубежом. Он, ничуть не хуже меня,  профессионально чувствует информкампанию. Так вот, Саша Елин высказал альтернативную моей версию исходя из того, что кто-то около руководства страны проводит мониторинг общественного мнения на предмет раздувания клерикальных настроений. Он говорит, что жулики и воры не хотят северокорейского варианта, потому что при нем их самих с легкостью могут расстрелять, а вот иранский или пакистанский вариант был бы для них идеален, потому что общество победившего клерикализма может быть вполне компрадорским и воровским, а граждане будут отвлечены от контроля за коррупционерами и олигархами «борьбой за духовность». Понятно, что если эта версия соответствует действительности, то такой мониторинг ведется без ведома священноначалия РПЦ. Конечная цель такой кампании - сделать Церковь бессильной и манипулируемой.

Эта версия мне представляется не менее правдоподобной, чем моя. В нее так же хорошо вписывается то, что второй мишенью информационной кампании является антикремлевская оппозиция. Самое главное обе наши версии подтверждаются одним – тем, что большинство нашего народа никак не поддерживает антицерковную кампанию, никак не поддается на жалелки по поводу «бедных девочек», которых кровавые попы заточили в зиндане в подвалах храма Христа Спасителя. Обычная массовая реакция – «и поделом дурам».

В этой ситуации проведение по всей стране в кафедральных храмах каждой епархии молебна в защиту поруганных святынь представляется мне крайне разумной и своевременной мерой. Я полагаю, что эта мера и сработала. Церковь продемонстрировала организаторам антицерковной кампании, что она вполне способна к мобилизации православных граждан и что ее мобилизационный потенциал мало в чем уступает потенциалу антикремлевской оппозиции. То, что в Москве на Волхонке около ХХС удалось собрать более 70 тысяч человек, а на Кубани 20 тысяч человек и то, что православный автопробег, прошедший вечером предшествующего дня, вполне сопоставим с белоленточным автопробегом, это явно доказывает. Когда 70 тысяч человек хором поют «Христос воскресе из мертвых», это производит сильное впечатление.

При этом ответный ход уже поступил – нам стали рассказывать, что вот смотрите, какая у церкви мощная «поклонная гора». Это конечно же чистая неправда, потому что среди православных, собравшихся поддержать Патриарха и православные ценности против провокаторов, отнюдь не все являются прокремлевски настроенными. Подавляющее большинство православных просто аполитичны, это их сознательная позиция, а количество молодых и среднего возраста православных, которые придерживаются оппозиционных настроений, ничуть не уступает количеству православных, поддерживающих Кремль. При этом надо понимать, что это общее соотношение абсолютно применимо и к тем, кто собрался на вчерашние молебны.

Поэтому мне кажется, что Церковь продемонстрировала реальные возможности себя как третьей силы, независимой как от Кремля, так и от «болотной оппозиции», силы, которая вполне способна занять место «обезьяны на холме, наблюдающей за схваткой тигра и дракона», как в свое время изящно выразился Мао Цзэдун.