Константин Крылов, философ, публицист:

Заявление депутатов Государственной Думы Российской Федерации, высказывающихся о необходимости скорейшего признания Приднестровья в качестве независимого государства, свидетельствуют, по крайней мере, о душевном здоровье депутатов. Иная реакция свидетельствовала бы о клиническом слабоумии либо о далеко зашедшей государственной измене.

Приднестровье – государство, имеющее не меньше, а больше прав на независимость, чем любое другое государственное образование на территории уничтоженного СССР. Все так называемые «государства СНГ», кроме стран Прибалтики, получили свой «суверенитет» благодаря преступному сговору, именуемому «беловежскими соглашениями», грубо говоря – на халяву. Приднестровье же отстояло свое право на независимость в тяжелой борьбе.

Существует, разумеется, известная правовая коллизия, связанная с тем, что международное право признаёт одновременно «право наций на самоопределение» и «принцип территориальной целостности». Какой именно принцип применим в каждом конкретном случае, решается обращением к историческим реалиям – например, время пребывания желающего отделиться региона в составе соответствующего государства, наличие национальных и иных коллизий, исторических споров и т.п.

Так вот, если обратиться к фактам, мы видим, что Приднестровье никогда не было исторической частью Молдавии. Этот малонаселённый регион, отошедший к России по Ясскому мирному договору (до того он принадлежал Кушанской орде), заселялся русскими поселенцами (даже сейчас, после советской и постсоветской «молдовизации», русские составляют чуть менее трети населения, остальные – молдаване и украинцы). Его нахождение в составе Румынии и Молдавии – историческая случайность (например, до войны эти территории были отданы Украине). Наконец, конфликт 1992 года показал невозможность пребывания Приднестровья в составе Молдавии-Румынии. Все попытки договориться с румынской стороной – а их было несколько – не имели успеха. Наконец, референдум прошёл с соблюдением всех демократических норм. Заметим ещё, что, несмотря на смешанный национальный состав, Приднестровье демонстрирует высокие стандарты совместного жительства народов: три государственных языка, взвешенная религиозная политика, реально существующая терпимость свидетельствуют об этом.

Для сравнения: Косово, сердце Сербии, принадлежавшее ей на протяжении веков, исторически недавно заселённое пришельцами, умеющими только убивать и плодиться, было отторгнуто у Сербии на основании референдума, имеющего куда меньшую легитимность – хотя бы потому, что в нём не могли участвовать изгнанные из края коренные жители.

Теперь о том, может ли Москва признать независимость ПМР. Если бы наша власть была хотя бы демократической (не говорю уже – национальной), она была бы обязана поступать так, как хочет большинство населения страны. Теперь представим себе референдум в России: «Следует ли признать независимость Приднестровья и начать процесс воссоединения его с Россией?». Есть какие-то сомнения в том, каковы будут результаты этого референдума?