Итоги политического года для Молдавии комментирует директор Аналитического бюро «Consulting Mobile» Роман Коноплев:

- Изменил ли уходящий год Молдову? Что там вообще сейчас происходит? Какое событие оказалось ключевым?

- Безусловно, трагические события 7 апреля перевернули определенную страницу истории Молдовы. Страна попала в новую реальность. Разрушение зданий парламента и президента в Кишиневе расконсервировало ситуацию, которую прежде и западные, и российские эксперты квалифицировали как «стабильность». Стабильности не осталось, и это совпало с ожиданиями людей, которым эта самая стабильность уже изрядно поднадоела.  Кто-то же вышел на этот массовый митинг против  нарушений на выборах.  Это не позволило коммунистам окончательно их фальсифицировать, и они поскромничали, отказались идти на откровенное безобразие, когда им не хватало лишь одного мандата для необходимых 61. Море людей в центре Кишинева не позволило коммунистам получить этот заветный мандат. Собственно, всё остальное с прикладной точки зрения уже не важно. Можно, разумеется, искать в разгроме зданий органов власти некую мистическую подоплеку, вспоминать выступления ораторов в стиле  «нам не нужно правительство, нам не нужен президент, у нас уже всё это есть – в Бухаресте». Можно говорить о том, что жертвы – погибшие в отделениях полиции молодые люди – легли черным пятном на репутацию МВД, спецслужб и компартии. Но, опять же, это моральный аспект. Нынешняя власть не расследует эти события, у неё нет шансов что-либо «расследовать». Всё было очень хорошо подготовлено, и покрыто ныне пеленой мрака. Подобного рода «заговоры» всегда имеют много сторон – и подлинные смыслы событий 7 апреля для Молдовы будут разобраны по деталям явно не в ближайшее время.

В прикладном плане, разумеется, 7 апреля для Молдовы является датой ключевой. Произошла расконсервация молдавской политики. До этого момента неолиберальная оппозиция де-факто являлась частью общей политической схемы, всерьез она совершенно не предполагала столь широких возможностей для себя. Быть в оппозиции – всегда легче, и политики, которые сегодня Молдовой руководят, были явно не готовы к тому, чтобы взять на себя ответственность за страну и все её проблемы. Это можно сравнить, к примеру, с ситуацией, когда вдруг, совершенно случайно, в России приходит к власти Явлинский или ему подобный человек. Если даже он и сохранится физически, центры силы, к которым он даже близко не имеет отношения, в масштабе страны будут решать гораздо больше, чем подобного рода президент. Несмотря на любую Конституцию, кресло, эфир…  Именно подобное и произошло в Молдове.

-  То есть, нынешняя молдавская власть слабее предыдущей, во времена компартии?

- Совершенно верно. Она не просто слабая. В отличие от Воронина, возродившего царственные традиции, которому в храмах пели «Боже, Царя храни»,  - и премьер Влад Филат, и полупрезидент Михай Гимпу – это вообще никакая не власть. События 7 апреля – это не революция младолибералов, это не их рук творение – это случайное стечение событий. Аварийная «разгерметизация». Авторитарная коммунистическая система, крепко связанная Ворониным и его окружением, спецслужбами, семейными олигархическими группами, - вся эта жестко спаянная посудина разгерметизировалась. Как самолет. И сегодня этот разгерметизированный самолет падает, практически находясь в штопоре. Премьер Филат что-то делает в экономике, наводит марафет по периметру – пытается восстановить отношения с Румынией, наскрести по европейским сусекам кредитов для латания бюджетных дыр. Но эти процессы значат слишком мало на фоне глобальной разгерметизации.

Мгновенная и бесконтрольная расконсервация политпространства Молдовы – это самая жестокая «шутка» Воронина. Она  привела к тому, что на глазах у населения начали оживать, шевелиться и подавать голос всевозможные «скелеты в шкафу» - причем принимая самые разнообразные облики. В общем-то, эти самые «скелеты» по своему влиянию на аудиторию, по простоте популистских лозунгов гораздо ярче и привлекательней, нежели правительственные младолибералы.

Поговаривают, когда на съезде Либерально-демократической партии с трибуны начал вещать «дорогой гость» -  радикальный националист, директор радиостанции "Vocea Basarabiei" Вячеслав Цибуляк на тему «русской оккупации в СМИ, которая страшнее 14 армии»,  ему бурно аплодировали.  А в то же самое время лидер  этой партии, нынешний премьер Филат  стушевался и опустил голову, понимая весь ужас происходящего с его репутацией как формального лидера этого сборища.

«Скелеты в шкафу», проводники ненависти, русофобии, монстры антироссийской пропагандистской машины, - выглядят сегодня гораздо сильнее и внушительнее Филата. И не только его, но и  и.о. президента Гимпу и его племянника – мэра Кишинева Киртоакэ, с которыми интеллигенция связывала свои надежды в области демократизации Молдовы.  

Кому подчиняются эти самые «скелеты в шкафу», кто их создавал и поддерживал им питательную среду до момента пробуждения – вполне ясно. Это спецслужбы Молдовы, которые долгие годы в период правления Воронина держали радикалов «в ежовых рукавицах» - не афишируя, но и не уничтожая их. Сегодня этим «зловещим мертвецам» позволено выйти наружу, и на их фоне потерялась даже пронатовская предвыборная риторика младореформаторов. Унионизм, ЕС и НАТО, - все эти гламурные «муси-пуси» потерялись на фоне «восставших из ада» призраков начала девяностых.

Показательным, кстати, было поведение Филата и его коллег 7 апреля, в день массовых беспорядков – либералы ничем не управляли, не руководили колоннами, сам Филат нервно метался, пытаясь сдержать погромщиков. 7 апреля эти скелеты поползли из склепов, и от их рыка содрогнулись юные проевропейские мальчики.

Все эти скелеты в шкафу – «воронинский подарок» либералам. Будут и другие «подарки», не случайно с момента смены власти вместо ожидаемого потепления отношений Молдовы с Приднестровьем, наступил очередной жесточайший кризис. «Скелеты» побеждают неолибералов, диктуют им свои условия, делают их частью своих схем в том числе и в подходах к «решению» молдо-приднестровского конфликта.

Но и это ещё не всё. «Скелеты в шкафу» зашевелились и с несколько другой стороны политического ландшафта Молдовы. 14 октября в самом центре Кишинева, во время концерта русских и румынских музыкантов, на переполненной людьми площади взорвалась граната. Спецслужбы в этот день не охраняли мероприятие. СИБ РМ не договорился с муниципальными властями об оплате, и ни один сотрудник спецслужб не пришел на площадь. Кто-то принес и взорвал гранату. Пострадало огромное количество молодежи, виновника ищут до сих пор.  Зацепок у следствия нет. 13 декабря православная общественная организация, выйдя на свою акцию с крестами и хоругвями, разрушила еврейский религиозный символ, временно установленный в центральной части столицы Молдовы в честь праздника Хануки.  Радикальный религиозный деятель, пользовавшийся долгие годы покровительством властей, и спокойно собиравший на свои акции сотни борцов с ИНН, разразился антисемитской тирадой, упоминая «жидов» и прочее. Власть впала в оцепенение, полиция и спецслужбы устранились. Общество взбудоражено. Либералы что-то робко промычали, коммунисты вновь упрекнули их в слабости, в том, что они не контролируют страну.

Не прошло и месяца, как 26 декабря религиозные фанатики под лозунгом «защиты православия» заблокировали доступ на кладбище похоронной процессии евангелистов, в результате двухчасовой потасовки все же гроб с близкими родственниками пропустили, остальные пошли через снег и грязь, полезли через ограду.

Это бесчисленное количество «скелетов в шкафу» со всех сторон возникает не случайно. Молдова превращается на глазах в поле для непрерывного конфликта «всех против всех» - в некое подобие Ирака. Тут – взрыв, там – погром, там – стычка, все эти инциденты обсуждаются в обществе гораздо горячее, чем какие-то действия правительства и персоналий, находящихся сегодня у руля страны.

На фоне Воронина, который, как Саддам иракцев, держал граждан Молдовы в «ежовых рукавицах»,  либералы терпят одно моральное поражение за другим.  «Декоммунизация» власти обернулась дестабилизацией общества и его мгновенной дебилизацией – торжеством низменных инстинктов и триумфом общественных деятелей маргинальной среды. Националисты и мракобесы с двух флангов напирают друг на друга, и, в общем-то, происходящее не сулит населению Молдовы ничего хорошего. Наверняка будут ещё взрывы в людных местах, будут религиозные стычки. Экономические трудности привели Молдову к массовому выезду разумных людей, а маргинальные, обездоленные бессарабцы с надеждой глядят в рот каждому «пастуху» - кто им пообещает больше национального самосознания, или «духовного спасения».

Слабость нынешней команды неолибералов в Бессарабии признают и европейские, и американские эксперты. За них никто на Западе не хочет брать ответственность, как, к примеру, брали за Саакашвили. Поскольку в отличие от Саакашвили, молдавские либералы свою страну не контролируют. Отсюда и проблемы с кредитами, и безрадужные экономические перспективы.

- Каковы в этом контексте ожидания приднестровцев?

- Разумеется, происходящее в Молдове не сулит Приднестровью ничего хорошего. Националисты и мракобесы, живущие лозунгами о «русской угрозе» и всевозможными идеями по поводу кладбищ, увлекают народную волну, которая автоматически увлекает за собой и власть.

Вероятно, в Молдове существуют некие центры силы, которые после падения режима Воронина сохранили свои прежние позиции и свое влияние на спецслужбы, МВД, общественные организации. Эти «центры влияния» приводят в движение различные маргинальные группы, и эти две волны на следующем этапе могут соединиться друг с другом.  Филат с Гимпу на их фоне будут просто как имиджевая открытка – эти зловещие силы понесут их на руках, в реальности управляя всеми ключевыми процессами в стране.

Разумеется, Приднестровье рассматривает эти силы как угрозу, поскольку ценности, которые несут эти люди, противоречат тем, которые защищает внутри себя приднестровское общество.

- Каковы были ожидания в Приднестровье от перемен в Молдове?

- С учетом тех многочисленных неприятностей, которые свалились на ПМР с приходом к власти коммунистов, большинство приднестровцев поначалу восприняло новость о смене власти в Молдове как нечто позитивное. 

В ПМР правление Воронина в Молдове вызвало аллергию на коммунизм, которая теперь не рассосется десятилетиями, и это несмотря на то, что многие до сих пор воспринимают Приднестровье как «заповедник совдепа».  Многие приднестровцы поначалу питали надежды, что освобождение Молдовы от коммунистической диктатуры приведет к нормализации отношений, к меньшей политизации конфликта и снижению различных спекуляций. Однако этого не произошло.

Освободившись от коммунизма, Молдова шаг за шагом возвращается к своему первобытному состоянию конца восьмидесятых – когда всевозможные площадные трибуны и популисты, спекулирующие на национальных чувствах и ожиданиях населения, фактически сделали правительство заложником собственных амбиций, в том числе и «национальной мести».

Люди в Приднестровье разочарованы. Хорошо хоть то, что нынешняя ситуация приднестровцам уже знакома по недавнему прошлому – это прозрачная по отношению к ПМР позиция. Пусть и не доброжелательная, но и не столь подлая, как во времена коммунистов, когда Воронин рассказывал сказки Москве, а оттуда на Приднестровье смотрели как на сепаратистов, не желающих слушаться такого замечательного, всего из себя «пророссийского» Воронина и укреплять его царство.

Коммунисты проиграли выборы и потому, что Приднестровье их проигнорировало, не поддалось ни на какие уговоры. Жаль, что в Молдове не многие Приднестровью за это благодарны, в том числе в рядах неолибералов. Тем не менее, и там есть прагматики. Если их не сломает радикальная толпа, а, наоборот, они докажут на местной площадке своё право на мнение и его реализацию, возможно у них появятся свежие идеи в отношении урегулирования конфликта.

- Сколь высока вероятность слияния Молдовы и Румынии?

- Что бы ни говорили аналитики, как бы ни формировались общественные настроения в Румынии и Молдове, по крайней мере, пока  никто не говорит о слиянии двух стран в одну. Этого не готовы допустить и их международные спонсоры.

Не секрет, что Румыния полностью зависима от средств МВФ, программа по объединению двух государств оценена в десятки миллиардов евро, а Румыния – не Германия, чтобы позволить себе подобные развлечения. Учитывается также и фактор Приднестровья и российского военного присутствия на Днестре – признание республики – не мечта для ЕС и США.

В Румынии с некоторым высокомерием относятся к своим «бессарабским братьям», и в случае «объединения» делиться чем-либо серьезным с ними вряд ли будут.  Если «большой брат» всё же смирится с существованием Приднестровья, то мировому сообществу в один момент станет совершенно безразлична судьба Бессарабии – она может оказаться частью «страны румын», или станет суверенной «страной цыган», как говорят в Румынии, - «Basarabia pămant țigănesc».  И то, и другое будет стоить примерно одинаково. «Страна цыган», кстати, мировому сообществу и Румынии обойдется, возможно, даже дешевле.

Для иммиграции сегодняшняя Румыния также не является достаточно привлекательной страной в глазах бессарабцев. Кто-то, безусловно, может туда уехать, но те, кто хочет работать в ЕС на стройках, уже давно там освоились, и не в Румынии, а в регионах с более высокими зарплатами.

Получив румынские документы, часть бессарабцев, вероятно, будет комфортнее себя чувствовать в Европе. Но эти документы имеют и свою отрицательную сторону – имея легализацию через гражданство Румынии, человек не имеет шансов стать гражданином той страны, где он работает. Он автоматически отсекается от социальной сферы в регионах ЕС по месту работы, да и не становится уже столь привлекательным для работодателя. Как следствие, после нескольких лет работы «по- чёрному», он должен будет вернуться обратно – в Молдову. Эта схема интересна европейцам, чей рынок испытывает потребности в белой нелегальной рабочей силе, которую к тому же не придется кормить в старости. Но интерес у Молдовы как региона при этом - крайне незначителен. Серьезные проблемы для Молдовы – это вымывание трудоспособного населения. Регион бесперспективен для молодежи, и по этим критериям Молдова не на много опережает Приднестровье.

- Какова роль России в сегодняшней Молдове?

- Россия много лет стоит в Молдове, что называется, «на одной ноге». Те, кто, действительно, управляют сегодня этой страной, рассматривают Россию как ключевого донора, и используют любые возможности, чтобы заработать на отношениях с Россией. Но на политической поляне России сегодня нет.

По этой причине те же медийные ресурсы Молдовы никогда не акцентируют внимание читателей на финансовых прибылях, которые извлекаются Молдовой из отношений с Россией. О двух десятках миллионов евро, обещанных какой-либо третьесортной европейской структурой в виде кредита, о каких-нибудь вакцинах от свиного гриппа из Румынии - будут беспрерывно трезвонить информагентства. Суммы, которые зарабатывает Молдова на отношениях с Россией, крайне редко попадают в СМИ. А это – далеко не десятки. Это сотни миллионов и миллиарды долларов, несопоставимые с ручейком западной помощи. Тем не менее, Россия по-прежнему рассматривается Молдовой как «оккупант», который занимается экспансией и хочет удушать маленькие, но очень гордые народы. Так считает молодежь и интеллигенция. Этого достаточно, чтобы переформатировать ещё лет за пять уже окончательно сознание абсолютного большинства населения.

Разумеется, это не означает, что России стоит полностью заблокировать отношения с этой страной, отозвать квоты у гастарбайтеров, выселить мигрантов, отрезать импорт из Молдовы. Необходимо эти дивиденды для Молдовы сделать предметом торга, потребовав много чего взамен. Следует выходить на политическую поляну, и прийти туда не с книжками по истории, и не с развлекательными радиостанциями,  а с вложениями в информационную инфраструктуру, в студенческий обмен, в гражданское общество. Игнорируя при этом всевозможные коррупционные кормушки «очень пророссийских» организаций, которые многократно во времена всех предыдущих молдавских правителей провалили и продали российские интересы.

В сегодняшних условиях у Москвы велик соблазн «ликвидировать сепаратистский режим» - в угоду очередной игре с Кишиневом перерезать пуповину, связывающую Приднестровье с Россией, в надежде, что тем самым будут укреплены позиции пророссийских сил в самой Молдове.  Эта трагическая ошибка приведет к окончательной утрате Россией в регионе даже тех, не очень сильных позиций, которыми она располагает сегодня. Почему так произойдет? Во-первых, под угрозой окажутся не только жители ПМР, многих из которых Молдова просто вышвырнет из Приднестровья, учитывая их многолетние «подвиги» на ниве борьбы за независимость. Российский бизнес, расположенный в Приднестровье,  в случае «объединения страны» не получит легализации в Молдове – его отберут, несмотря на любого рода гарантии.

На формирование отношений нового типа между Россией и Молдовой понадобится значительное время. Тем временем уже сегодня лайнер под названием «Молдова», попав в политическую турбулентность по результатам 7 апреля, разгерметизировался и сваливается в штопор. Возможно, его обломки будут разобраны другими государствами, и это уже будет другая история. Достанется что-либо из этого России – пока большой вопрос. Многое будет зависеть, разумеется, от того, кого сами жители Молдовы назначат «виноватым» в своих бедах. Пока лишь ясно одно – молодое поколение бессарабцев не скажет русским «спасибо» за то, что их государство просуществовало в таком полуразобранном состоянии все эти двадцать лет. Им жаль, что они не родились в Румынии, в ЕС. Вполне возможно, что всё, чем Россия помогала Молдове эти годы, было пустой тратой денег и надежд. К сожалению, так получилось не с одной Молдовой. Разумеется, богатые страны, как и богатые кавалеры, имеют право на любые капризы и привязанности, но в данном случае этот «романтичный союз» был обречен с самого начала. Любовь прошла, отгорела. Остались только ненужные подарки, неоплаченные счета, обиды и разочарования.