— Легли на курс. Перехожу на автопилот. А ну-ка, возьми термос там за сиденьем,
да плесни-ка мне чайку зеленого. Кстати, сколько раз тебе говорить: не называй
меня во время полета генералом, общаемся только позывными. Я для тебя – Чебурашка,
ты для меня – Крошка Енот. А то черный ящик все наши разговоры пишет. Кстати,
отключи-ка его, чтобы хоть поговорить можно было.
— Есть – отключить черного ящика. Черный ящик отключен. Товарищ Чебурашка,
а я вот все хотел спросить, а, правда, что Вы на этом самом бомбардировщике
катали самого верховного…
— Кого-кого?
— Ой, чуть не сказал… Так ящика же все равно отключили? Простите, товарищ
Чебурашка! Я хотел спросить, правда ли, что Вы катали самого верховного Винни-Пуха?
— Катал, было дело. Через то и в генералы выбился.
— И как? Расскажите, а то мы все равно на автопилоте, а тут такая история
– разве еще когда такую услышишь?
— Да как-как… Обыкновенно. Ну, поначалу-то он все мороженое лопал. Он до нас-то
на салоне был. И решил там мороженого купить. А у той тетки сдачи с 500 рублей
не было. Ну, вот он и набрал мороженого на все. Весь кокпит мне мороженым заляпал.
— А летали на полном серьезе?
— А тот как же! Он только и приговаривал: хочу, мол, чтобы не было никаких
скидок на мое присутствие. Желаю, говорит, чтобы все было по-настоящему, по-взрослому.
И мороженое лижет.
— А Вы?
— А я что… Я высоту набрал, на курс лег, на автопилот встал… Ну, и ему штурвал
дал, порулить. Он как раз мороженое-то доел. Так что, покуда за штурвал держался,
чупа-чупсу сосал. Чупа-чупсу ему тоже на сдачу дали.
— А зачем он вообще летал-то?
— Вот и я подумал, а зачем? А он как будто мысли мои прочитал. Говорит: а я
хочу посмотреть на ситуацию в стране свысока, чтобы, значит, получить самое
общее видение ситуации, стратегическое видение. Вот, говорит, и решил посмотреть
на ситуацию со стратегического бомбардировщика. Вообще, говорит, лучший вид
на этот город, если сесть в бомбардировщик. И ириску за щеку сует. У него еще
ириски по карманам были.
— А до Воркуты как дошли? Без приключений?
— Да какие уж тут могут быть приключения, когда впереди и сзади две воздушные
армии идут с зачисткой. От Нижнего до Воркуты даже птицы не летали. Только ласточкам
летать разрешили, но очень низко. Так что по нашему маршруту к вечеру дождя
ждали. А вообще, скажу тебе, удивительное это зрелище – МиГи с мигалками. Хотя,
если по названию судить, то на то они и мигалки, чтобы, значит, на МиГах стоять.
— А отбомбились как? Удачно?
— Да уж, удачно. Всегда бы так. Я, правду сказать, волновался. Думал, как он
попадет, если в первый раз в жизни метать-то будет?
— А разве он сам бомбы-то метал?
— Да я не про товарища Винни-Пуха. Товарищ Винни-Пух, как с ирисками-то закончил,
так за скелетоны принялся. Всю дорогу до Воркуты горстями их глотал, а потом
под кресло полез. У него желтенькая скелетонка под кресло закатилась. Да, так
вот. А метать должен был тот парень, которого из службы охраны прислали. Я ведь
из всего экипажа единственный летчик был. Остальных оттуда прислали. Ну, сам
понимаешь, откуда. Так что летать-то могли только я, да автопилот. Хотя автопилота
мне тоже перед самым взлетом поменяли. Старый, сказали, не внушает доверия.
Вот один из этих товарищей и должен был метать. Я вижу, он ракету от газового
баллона не отличит. Ну, думаю, опозоримся, промажем. А этот, который их всех
привел, еще приказывает лететь не на полигон, а на лже-полигон, который для
виду, чтобы натовцев напрягать. Я говорю, там мы ни одну мишень не поразим,
потому что там и мишеней-то нет. Вот, говорю, клёво-то будет. А он мне, мол,
ничего-ничего, клёв будет. Это, говорит, я беру на себя. Клевать, мол, будет
так, что клиент позабудет обо всем на свете. И ведь не обманул. Те мишени –
откуда только они там взялись – сами за нашими ракетами гонялись. Одна-то ракета,
новая, совсем было в сторону ушла, но тут мишень за ней погналась, обошла ракету,
и так подрезала, что той уже и деваться некуда было.
— А товарищ Винни-Пух что?
— А он так радовался, в ладоши хлопал и чипсами хрустел. Хотя, может, он радовался,
что ему тату прикольная в пачке честеров попалась.
— А по телевизору после полета он какой-то задумчивый был.
— Я и сам не знаю, что случилось. Вроде, все было нормально. Ну, говорю, пора
сажать самолет. Будем, говорю, садиться. Вот тут весь мой веселый экипаж и задергался.
Один говорит, мол, а сажать указания не было. Другой в ответ, мол, про самолет
и не могло быть такого указания. Кто ж, говорит, его посадит, он же самолет.
Но товарищ Винни-Пух разом прекратил эту дискуссию. Спокойно, говорит, сядем
все. И пузырь из бубль-гума выдувает. Вот тут они и задумались… Ну ладно, заболтались
мы с тобой, а вон уже Воркуту видать. Давай включай черный ящик, да будем готовиться
к метанию. Да гляди, целься получше, а то сегодня мишени за ракетами гоняться
не будут.