Вначале показали богатый дворец – и снаружи, и изнутри. Потом камера оказалась в огромном роскошном зале и, постепенно укрупняя план, наехала на единственного маленького человека, сидящего за необъятным письменным столом. Человек встал из-за стола и посмотрел на часы. От одного этого жеста по стране от Астаны да Алма-Аты прокатилась волна погромов – националисты решили, что настал час «Ч», и что президент дает это понять всем посвященным.

Но маленький человек из большого зала, хотя, как выяснилось, это был и не зал вовсе, а рабочий кабинет, или рабочая кабинета, если цитировать самого хозяина, вовсе не собирался подавать скрытые знаки посвященным. А все происходящее было заставкой к его разговору с народом в прямом эфире национального телевидения.

Режиссер эфира очень волновался, потому что такой масштабный интерактив проводился впервые. Но передача получалась веселенькой. Правда, первые полчаса шла стандартная говорильня. Какие-то люди (и кто их только отбирал на местах?) спрашивали о низких зарплатах, разваливающихся трущобах, жаловались на недоедание и на зажравшихся чиновников. Маленький человечек обещал разобраться по конкретным фактам, решительно возражая против обобщений.

Но довольно быстро он перехватил инициативу, показав себя опытным пропагандистом, каковым он, собственно, и был в прошлой жизни. Стоило кому-то вспомнить о росте цен, как маленький человек вытащил из рукава первый козырь.

— Вот вы мне тута говорите про цены, — сказал маленький человек с хитрым прищуром, которому он специально учился в молодости у фотографии Ильича, — а цена есть выражение положения на рынке, если говорить по-простому. А если выразиться научно, то каждый ломит такой цена, какая может.

Надо признать, со склонениями у нашего ньюсмейкера было как-то не очень.

— Поэтому мы и хотим увеличить ВВП.

Да и с логикой у него было не намного лучше, чем с падежами.

— Вот соседи, они собралися за десять лет удвоить ВВП. Хорошо ли это? Кому-то кажется, хорошо. Но мы покажем научная подхода. Мы посчитаем туда-сюда, по двадцать долларов на круг, и увеличим ВВП в два раза, — в последнем слове он сделал ударение на второй слог, и даже повторил для важности, — увеличим ВВП в два раза к 2008 году.

Такое решительное заявление вызвало аплодисменты в студии, смех в редакциях, стоны у телевизоров и настороженность в Москве. Обо всем этом спецслужбы, осуществлявшие оперативный мониторинг реакции на высказывания руководителя, немедленно доложили ему через маленький наушник, который вываливался, и ньюсмейкер поправлял его пальцем, отчего некомпетентным зрителям казалось, что у большого начальника чешется в ухе.

Услышав сообщение о реакции в студии (впрочем, как раз эту реакцию он наблюдал и сам, да, к тому же, она была прописана в сценарии), в редакциях, у телевизоров и в Москве, маленький человечек расхорохорился и развил тему.

— А к 2015 году мы ВВП утроим!

После этих слов рейтинг телетрансляции стал расти, как будто на колени азиатскому лидеру плюхнулась голая Мадонна. Мировые СМИ уже публиковали первые комментарии, причем комментаторы сходились во мнении, что в нищей степи обнаружились планетарные запасы нефти, и биржевые аналитики, у которых тоже не нашлось других идей для объяснения обещанного экономического чуда, пытались срочно понять, как же тогда выживут Соединенные Штаты. Трансляция, которая до того велась по национальному телеканалу, немедленно стала ретранслироваться через Интернет, и посетители сайтов Масяни и Владимир-Владимирыча дружно перехостились туда, где ожидалось заявление об учетверении ВВП в азиатской степи.

Но маленький человек не порадовал публику указанием конкретного срока увеличения ВВП в четыре раза. Зато он ответил на другие кстати подвернувшиеся вопросы.

— Скажите, Назар-бай, — спросили маленького человека, — а кто же сможет повести наш народ к таким сияющим высотам?

— Если попросите, то и я смогу, — пообещал Назар-бай. — Вот и Конституция мне позволяет утраивать все, что надо утроить. Ну, там, ВВП, и президентский срок тоже. Вот и утроим, если попросите.

— Про-сим, про-сим! — начала скандировать фонограмма.

— А не будет ли у нас оранжевой революции? — спросила другая фонограмма.

— А не будет, — передразнил ее маленький человек. — Потому что, как говорил Гюго, нищета плодит революцию, а революция плодит нищету. — Цитируя Гюго, маленький человек почему-то скривил лицо, как тот парень из Notre Dame de Paris. — А мы, как ты понимаешь, страна богатая, а не какая-то тебе грузинская Украина. Мы с Китаем и Россией, ну, и еще кое с кем, — это почти полмира. Вот и шиш тебе, а не революция. Так что мы люди образованные, понимаем, что куда.

На этих словах он многозначительно поднял вверх указательный палец, что было прописано в сценарии, как и взгляд на часы, с которого все и началось, величало поднялся, утерев пот с широкого лба рукавом дорогого костюма, и прошествовал в покои, паковать чемоданы в поездку на 1000-летие Казани.