Виктор Милитарев, вице-президент Института национальной стратегии:

Скандал вокруг группы «Pussy Riot» подтверждает мою давнюю убежденность в том, что наш народ в некотором смысле ничуть не менее склонен к истерическому поведению, чем наши соседи грузины. Только у грузин истерика постоянная и как бы легко выходящая наружу, а мы склонны держать эмоции в себе, а потом они вдруг выскакивают наружу в виде очень сильной истерики. Ничем иным я не могу объяснить кампанию в социальных сетях в защиту и, наоборот, в  осуждение группы «Pussy Riot».

Попробую объяснить свою личную позицию. Группа «Pussy Riot» не вызывает у меня никаких симпатий. Весь этот проект кажется мне глубоко неискренним и не честным. Начиная с названия этой группы, которое очень трудно цензурно перевести на русский. Самым вежливым переводом является немного устаревшее выражение «бешенство матки». Хотя, поскольку слово pussy не является ни прямо матерным, ни медицинским, то наиболее точным переводом, близким к современному жежешному сленгу, является, наверно, «взбесившиеся пелотки». Или, несколько более архаично - "бешеные писи".

До «панк-молебна» в храме Христа Спасителя я на деятельность «Pussy Riot» не обращал особого внимания. Однако их выходка в кафедральном соборе Русской православной церкви произвела на меня крайне негативное впечатление. Не могу судить, является ли это кощунством, как утверждают многие комментаторы, но выходка явно является хулиганской: вломиться в православный храм под видом туристов, большой группой, человек на 20, большинство из которых фото- и видеокорреспонденты, неожиданно натянуть на голову раскрашенные спецназовские шапки и устроить какие-то дикие пляски с задиранием ног. Такого рода выходка отчетливо кажется мне хулиганской и не вызывает никакого сочувствия и снисхождения.

Представьте себе, что к вам в квартиру, причем в ваше отсутствие, неожиданно ввалится такая толпа «левых художников» с корреспондентским сопровождением и устроит похожий «перформанс». Невольно вспоминается уже ставшая, как говорят в ЖЖ, "бояном" шутка про то, чем отличается перформанс от инсталляции.   Инсталляция - это насрать под дверью, позвонить в звонок и убежать, а  перформанс– это дождаться, когда выйдут хозяева квартиры. В ситуации, сложившейся вокруг этого, с позволения сказать, «панк-молебна» первое, что привлекает мое внимание, это наглость так называемых «левых художников», которая потихоньку начинает переходить все границы. Любое хулиганство можно теперь выдавать за новое искусство.

Второе, что сильно отличает деятельность Pussy Riot от деятельности аналогичных европейских и американских групп, это трусость. Западные панки не скрывают свою личность под спецназовскими шапочками и при организации перформансов, хэппенингов и инсталляций не отрицают потом своего авторства. 

У нас же  все буквально как в старой шутке: «Деньги есть – Иван Петрович, денег нету – старый хрен». Как устраивать свои сомнительные перформансы - так деятели нового искусства, а как получать по одному месту за эти выходки - так бедные девушки, матери маленьких детей и все такое прочее. Прошу меня извинить, если я ошибаюсь, но по стилистике все это очень напоминает субкультуру ЛГБТ. Как отечественным, так и международным педерастам очень свойственно сочетание  смелости в одних ситуациях с неожиданным переходом в позицию истерической жалости к самим себе и требованием немедленно проявить такую жалость всем окружающим.

Для меня удивителен накал кампании поддержки группы «Бешенство матки». Другое дело, что выступление противной стороны тоже вызывает у меня изумление, поскольку крики о «кощунницах» тоже кажутся часто неискренними и напоминают демонстративное раздирание тельняшки на виду у средств массовой информации.

При оценке деятельности «Pussy Riot» я хочу подчеркнуть, что никто из священноначалия РПЦ пока никаких заявлений по поводу этой группы не делал. Мы пока имеем только личные заявления моего друга отца Всеволода Чаплина, в которых он подчеркивает, что действия «Pussy Riot» заслуживают морального осуждения. Ни отец Всеволод, ни тем более никто из нашего священноначалия никаких заявлений по поводу юридической оценки действий «Pussy Riot» не делал. Инициатива открытия уголовного дела против «Pussy Riot» и выбор в качестве меры пресечения заключения под стражу принадлежит светским властям. Никакого давления на светские власти по этим вопросам священноначалие РПЦ не оказывало.

Что я могу лично сказать по поводу юридической оценки действий группы «Бешенство матки»? На мой взгляд, выходка является очевидно хулиганской и заслуживает осуждения по статье «хулиганство». Однако, как известно, суд имеет возможность гибко выбирать меру наказания. На мой личный взгляд, эта хулиганская выходка не заслуживает уголовного наказания, связанного с лишением свободы, тем более на длительный срок. 

Я бы на месте суда ограничился уголовным наказанием, не связанным с лишением свободы, то есть либо назначил бы участницам хулиганской выходки административный арест на 15 суток, либо осудил бы их на принудительные работы на месяц-другой, пусть бы поубирали улицы города. Был бы замечательный перформанс, и я думаю, что поклонники и защитники группы «Бешенство матки» могли бы присоединиться к своим кумирам и поучаствовать в этом, так сказать, двухмесячном перфомансе-субботнике. Улицы нашего города стали бы сильно чище.

Другое дело, что если верны предположения правоохранительных органов о том, что участником группы «Pussy Riot» и одним из исполнителей хулиганского «перформанса» в ХХС является бывший участник группы «Война» Надежда Толоконникова, это делает ситуацию более острой. 

Мы уже знаем, что группа «Война», включая Толоконникову, не первый раз устраивает реальные хулиганские выходки под видом перформансов и инсталляций «левого искусства». В частности Толоконникова участвовала в чудовищно безвкусной и бездарной и столь же чудовищно непристойной акции в Биологическом музее под названием «Е*ись за наследника Медвежонка!». На мой взгляд, граждане в стенах своих квартир имеют право заниматься сексом в любом виде и количестве, однако устроить такую вуайеристско-эксгибиционисткую акцию на публике, то есть устроить групповой секс в общественном заведении, более того в учреждении культуры – это откровенное хулиганство. 

Я был противником отчисления участников акции из вузов, где они учились, не дело деканата административно наказывать участников непристойных акций, но в принципе эта выходка вполне заслуживала осуждения по хулиганству ровно в таких же границах, о которых я говорил применительно к, с позволения сказать, панк-молебну.

Если в этом смысле участницы хулиганской выходки в кафедральном соборе неоднократно проводили подобные хулиганские мероприятия, то я бы на месте суда дополнил бы наказание, связанное с административным арестом или принудработами еще и условным сроком года на два-три, чтобы сразу поставить перед хулиганками жесткий барьер. То есть если вы больше не будете устраивать подобных выходок, то все кончится 15 сутками или подметанием московских тротуаров, а если вы сделаете это еще раз, то все для вас кончится гораздо печальнее. Но, разумеется, я не могу судить о том, являлась ли Толоконникова участницей «панк-молебна».

Я на месте органов дознания не стал бы применять меру пресечения, связанную с лишением свободы, по тем простым соображениям, что такое действие со стороны следствия приводит к ненужному раздуванию массового скандала и делает группу «Бешенство матки» объектом совершенно ими незаслуженной массовой жалости. Еще раз хочу подчеркнуть, что к выбору этой меры пресечения священноначалие нашей Церкви не имеет никакого отношения. Я думаю, что в данном случае органы следствия просто хотят выслужиться перед священноначалием, имея в виду, что дело имеет особый общественный резонанс.

Далее. Сама по себе вся история с хулиганскими действиями группы «Бешенство матки» в кафедральном соборе РПЦ мне кажется хорошо организованной провокацией. В организации действий «Pussy Riot» я вижу руку весьма профессионального политтехнолога. Священноначалие РПЦ ставится перед идиотской развилкой. Если не обратить внимания на хулиганскую выходку - значит доказать всему миру, что мы трусы и терпилы, коты леопольды, и значит границу хулиганских действий можно переносить еще дальше, устраивая все новые и новые выходки в православных храмах. А если священноначалие отреагирует, то тогда они выставятся злобными палачами и людоедами, друзьями кровавой гэбни, которая преследует бедных несчастных «левых художников». 

В такой ситуации просто нет выигрышных ходов и я считаю то, что сейчас делает священноначалие РПЦ – оптимальная позиция. То есть не обращать внимания, но давать возможность церковным функцонерам второго эшелона и православным общественникам высказывать свое, мягко выражаясь, неодобрение деятельностью «Бешенство матки».

Я все больше утверждаюсь во мнении, что несмотря на то, что организовывали акцию явно политтехнологи, имеющие опыт работы с «левым искусством», заказ, скорее всего, исходит от одной из башен Кремля. У меня есть ощущение, что среди путинского окружения есть люди, которым мешает излишне большой авторитет патриарха Кирилла. Они хотели бы исключить "неожиданности" и для этого выставляют священноначалие РПЦ сволочами и идиотами. А тут изящное мероприятие, одновременно замазывающее и русскую церковь, и протестное движение. Вполне могу допустить, что это и личная месть патриарху за то, что он не сразу поддался на давление Кремля, которое, в конечном счете, вынудило его публично поддержать кандидата в президенты Путина.

В заключении я естественно хочу попытаться обратиться к совести защитников группы «Бешенство матки» и спросить их, как вы считаете, нужно ли теперь,  после панк-молебна устраивать также панк-намаз и панк-кадеш соответственно в московской кафедральной мечети и в московской хоральной синагоге. Также я хочу понять, получают ли православные активисты после панк-молебна моральное право вторгаться на территорию «художественного пространства» и устраивать свои перформансы во время выставок и других мероприятий деятелей «левого искусства».