Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Сама по себе проблема пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений актуальна. Поэтому логично, что законодатели в регионах, теперь уже и в Москве, озабочены этой проблемой и пытаются с ней бороться. Формирование субкультуры сексуальных меньшинств в современном обществе, в современной массовое культуре имеет тенденцию выходить за свои берега и занимает слишком много места. А это в свою очередь влияет на общественную атмосферу, влияет на сексуальные установки, на репродуктивную модель поведения, то есть создается своего рода мода. По крайней мере отчасти гендерные стереотипы формируются культурой, соответственно в той степени, в которой субкультура сексуальных меньшинств влияет на общество, она влияет и на гендерные стереотипы.

Почему я вижу в этом проблему? Главным образом потому, что мы признаем христианские основы нашей цивилизации, где говорится о человеке как о мужчине и женщине. На мой взгляд, этого достаточно. Других цивилизационных основ у нас нет. Западноевропейские и американские постхристианские эксперименты пока можно считать не слишком удачными и малопривлекательными. Поэтому мотив для того, чтобы озаботиться этой проблемой существует. Вопрос в инструментах.

На мой взгляд, есть сферы, в которых очень сложно, неэффективно и, возможно, бесперспективно осуществлять законодательное регулирование. Понятие пропаганды нетрадиционных отношений, мне кажется, крайне сложно сформулировать таким образом, чтобы исключить злоупотребления правом в случае этих законов. Так что этот вопрос должен решаться скорее не на уровне государства, а на уровне общества, неких неформальных социальных норм и механизмов гражданского общества. Я думаю, что Россия нуждается в сильных организациях наподобие американского «Морального большинства», которые были бы достаточно влиятельными для того, чтобы ограничивать экспансию субкультуры меньшинств. Россия нуждается в общественных и моральных авторитетах, которые тоже могут иметь достаточный уровень влияния, чтобы обеспечивать приоритеты традиционных ценностей над представлением о человеке и мире.

Поэтому проблема актуальна и даже жизненно важна с точки зрения цивилизационного развития, ну, разумеется, если рассматривать ее в контексте других проблем биоэтики, а не изолированно, что неправильно. Это и аборты, и эвтаназия, и трансгерденость, и вообще проблема допустимости вмешательства в человеческую природу со стороны науки и т.д. Если рассматривать в этом контексте, то проблема имеет жизненно важное цивилизационное значение, но далеко не всегда можно ее регулировать в лоб – с помощью законодательных запретов.