Станислав Белковский, учредитель Института национальной стратегии:

Референдум в ПМР проводится для Кремля и для Европы. Кремлю важно, чтобы Приднестровье продемонстрировало свою лояльность России, каковую лояльность Кремль потом будет использовать в качестве аргумента в различных торгах с Европой и Соединенными Штатами. Кроме того, Приднестровье хочет показать Европе в преддверии Косовского референдума, что в случае отделения Косова и признания его международным сообществом как независимого государства Приднестровье будет настаивать на аналогичном отношении к себе.

Шансы на признание приднестровского референдума минимальны, точнее даже равны нулю. Думаю, признают результаты референдума только Абхазия, Южная Осетия и, возможно, Нагорный Карабах. Самое смешное, что, скорее всего, не признает результаты референдума и Россия, и это уже будет прямым предательством Приднестровья. Поэтому, на мой взгляд, Россия поступила опрометчиво, подтолкнув ПМР к поспешному проведению этого референдума в условиях, когда он политически недостаточно подготовлен, и заставив включить в вопросы референдума формулировку о последующем присоединении Приднестровской Молдавской Республики к Российской Федерации.

Россия не признает референдум в ПМР, поскольку очень боится Европы и Америки. Путин психологически, политически и в силу природы собственного бизнеса абсолютно зависим и от Евросоюза, и от США. Скорее он намерен использовать результаты референдума как аргумент в торговле с Европой и США, чем как повод радикально обострить с ними отношения, к чему он не готов.

Решение проблем Приднестровья не с Россией, а с Украиной было бы в ряде случаев более эффективно. Однако президент Украины Виктор Ющенко к этому не готов. На мой взгляд, в данном случае Ющенко совершает ошибку, потому что с точки зрения национальных интересов Украины, а не интересов Евросоюза, более правильно делать ставку на неформальную поддержку Приднестровья и использование приднестровского козыря для усиления собственных геополитических позиций Украины в регионе. Но в данном случае Виктор Ющенко тоже зависим от Евросоюза и недостаточно свободен в принятии решений по приднестровскому вопросу.

Я считаю, что вхождение ПМР в состав России возможно не ранее, чем через 10 лет, после того как Приднестровская Молдавская Республика станет независимым государством. А станет она независимым государством только в одном случае – если будет реализован «План Белковского» (презентация которого состоялась в Бухаресте в июне 2004 года), предполагающий, что Молдова до середины следующего десятилетия должна стать частью Румынии; в таком случае Приднестровье получает независимость. Я могу сказать, что за два года и три месяца, прошедшие с момента презентации плана, его реализация неформально, но последовательно идет, во всяком случае, нынешняя румынская власть во главе с президентом Траяном Бэсеску фактически действует в рамках логики этого плана, хотя, естественно, формально это так не называется.