Судья Одинцовского городского суда Подмосковья Ольга Макарова, продлевавшая последний раз срок ареста Вере Трифоновой, скончавшейся в СИЗО, ушла в отставку по собственному желанию, сообщила 13 мая РИА «Новости» сотрудник пресс-службы суда.

Вера Трифонова, президент компании "КитЭлитНедвижимость", обвинялась в мошенничестве. Она пыталась "продать" за полтора миллиона долларов место в Совете Федерации одному из банкиров, передают Вести.Ru.

Она скончалась в палате интенсивной терапии хирургического отделения тюремной больницы из-за острой сердечно-сосудистой недостаточности. Женщина страдала целым рядом заболеваний, среди которых сахарный диабет и хроническая почечная недостаточность. С тех пор она переводилась в различные режимные лечебные учреждения. В больницу СИЗО "Матросская тишина" она поступила 28 апреля.

1 мая 2010 года президент России Дмитрий Медведев поручил председателю Следственного комитета при прокуратуре (СКП) России провести всестороннее расследование в связи с её смертью.

Как сообщил представитель УФСИН по Москве Сергей Цыганков, Вера Трифонова поступила в СИЗО 30 декабря 2009 года из 20-й городской клинической больницы. Диагнозы: сахарный диабет, нефропатический синдром и хроническая почечная недостаточность. Её состояние оценивалось как тяжёлое, она немедленно была госпитализирована в палату интенсивной терапии больницы следственного изолятора, где до 19 марта находилась под постоянным наблюдением врачей и где ей проводились обследования и консультации врачей-специалистов.

31 марта консилиум врачей больнице констатировал, что состояние больной тяжёлое с улучшением и рекомендовал проведение регулярного гемодиализа или ультрафильтрации аппаратом "Призма". Состояние здоровья за период наблюдения в больнице расценивалось как средней тяжести. Учитывая тяжёлое течение, неблагоприятный клинический и реабилитационный прогноз заболевания, администрация СИЗО дважды - 25 марта и 9 апреля - направляла в адрес следователя ходатайства об изменении ей меры пресечения, подчеркнул Сергей Цыганков.

Теперь Макарова, которая трижды выносила решения о продлении срока тяжелобольной подследственной Трифоновой, станет судьей в отставке. В законе «О статусе судей» это называется «почетным уходом или почетным удалением судьи с должности», отмечает «Газета.Ru».

«За судьей в отставке сохраняются все привилегии, предусмотренные законом, в том числе неприкосновенность», — уточнили в пресс-службе Мособлсуда. Там же объяснили, что неприкосновенности в случае возбуждении уголовного дела против судьи в отставке ее лишить можно, но с соблюдением определенной процедуры. Решение о привлечении к уголовной ответственности судьи Макаровой может принять только лично руководитель СКП РФ Александр Бастрыкин. Он же должен подать ходатайство о лишении неприкосновенности судьи в квалификационную коллегию — в данном случае Мособлсуда. И только после получения согласия коллегии следователи могут завести уголовное дело.

Просить их об этом намерен адвокат Веры Трифоновой, которая умерла в СИЗО «Матросская Тишина» 30 апреля — через 13 дней после последней встречи с судьей Макаровой. Адвокат Трифоновой Владимир Жеребенков считает, что решение об отставке Макарова приняла не самостоятельно: «Наверное, попросили». Как рассказал Жеребенков «Газете.Ru», заявление на имя Бастрыкина и «целый пакет документов», доказывающих виновность Макаровой, он понесет в Следственный комитет в начале следующей недели. Жеребенков уверен, что судья злоупотребила должностными полномочиями, что повлекло тяжкие последствия — смерть Трифоновой.

Накануне, в среду, Мособлсуд признал последнее продление ареста Веры Трифоновой незаконным. Адвокат считает таковыми все четыре решения судьи Макаровой.

Макарова в декабре 2009 года удовлетворила ходатайство следствия об аресте Трифоновой, обвиняемой в мошенничестве. По версии следствия, Трифонова вместе с депутатом Магаданской областной думы Георгием Шамиряном пыталась продать некоему банкиру место сенатора в Совете федерации за $1,5 млн. Когда депутат попросил у потенциального покупателя еще $1,5 млн, тот обратился в МВД, и Трифонову с Шамиряном арестовали. По словам адвоката, его подзащитная была хронически больна еще до того, как попала в СИЗО: диабет у нее диагностировали давно. В изоляторе к нему прибавились серьезные осложнения.

На продление срока содержания под стражей (это решение тоже принималось в Одинцовском суде) Трифонову даже не привозили: ей стало плохо, и в день суда 53-летнюю арестантку откачивали в реанимации. Отсутствие обвиняемой по такой уважительной причине не помешало Макаровой подтвердить свое решение: Вера Трифонова должна ждать суда в камере. Адвокат Жеребенков не понимает, почему дело опять оказалось на рассмотрении у Макаровой, ведь по закону ходатайства о продлении ареста разрешает дежурный судья: «Она что, единственная в Одинцовском суде?»

Кроме того, по мнению защиты Трифоновой, сам факт продления срока содержания под стражей в Одинцовском суде был незаконным: это должно было происходить или по месту расследования дела, или по месту содержания подследственной — и то и другое происходило в Москве, а не в Подмосковье. «Я видел в этом определенную ангажированность, протестовал, но безуспешно», — рассказывает Жеребенков. Когда у Трифоновой в очередной раз истекал срок ареста, ее снова отправляли в Одинцовский суд к Макаровой, которая снова этот срок продлевала.

6 апреля 2010 года Ольга Макарова постановила, что из всех представленных в суд материалов «не следует, что Трифонова не может содержаться в условиях изолятора». Несмотря на то что в справке из больницы было написано прямо противоположное.

«Содержание больной Трифоновой в условиях СИЗО невозможно в связи с необходимостью продолжения специализированной помощи в условиях отделения реанимации и интенсивной терапии», — говорилось в документе из ГКБ № 20, в реанимационное отделение которой Трифонову несколько раз увозили из изолятора. Через одиннадцать дней, 17 апреля, Жеребенков снова обратился к Макаровой с просьбой заменить арест залогом 520 тысяч рублей. Тогда тоже был получен отказ, который теперь официально признан незаконным.

Infox.ru напоминает, что в отношении следователя Сергея Пысина, который вел дело Трифоновой, возбуждено уголовное дело по ст. 293 (халатность) УК России.

Ранее за ненадлежащий контроль по обеспечению прав обвиняемой глава СКП России Александр Бастрыкин уволил заместителя руководителя СКП по Московской области Александра Филиппова и руководителя отдела по расследованию дел коррупционной направленности этого же подразделения Валерия Иварлака.

Между тем, в российских тюрьмах содержится большое количество заключенных, чье состояние здоровья не позволяет им находиться в местах лишения свободы, тем более, что в следственных изоляторах отсутствует профессиональная медицинская помощь специалистов, передает «Эхо Москвы».

Член Общественной палаты Мария Каннабих обращает внимание на необходимость четкой и ясной нормативной базы для того, чтобы следователи могли руководствоваться ей при вынесении меры пресечения. По словам Каннабих, решение главы Следственного комитета Александра Бастрыкина не допускать содержания больных людей в следственных изоляторах является важным и своевременным.

Председатель комиссии Общественной палаты по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов Анатолий Кучерена будет лично принимать участие в проверке, как указания Бастрыкина выполняются на практике.

Глава думского комитета по законодательству Павел Крашенинников признает, что часто суд автоматически принимает решение по просьбе прокурора и помещает человека в СИЗО, не разбирая, болен он или нет.

Судья в отставке, заслуженный юрист России Сергей Пашин обращает внимание на то, что судебная система в нашей стране ориентирована на борьбу с преступностью. Считается, что гуманизм должен проявляться только в отношении потерпевшего. По мнению Пашина, следователям выгодно, чтобы обвиняемый находился в СИЗО.

Журналист и писатель Виктор Шендерович считает, что любой судья, по вине которого человек умирает в СИЗО, немедленно должен подавать в отставку.

Добавим, завтра делегация Общественной палаты посетит следственный изолятор СИЗО № 1, в просторечье - "Матросская Тишина". Они намерены провести независимую экспертизу работы этого спецучреждения.

Кстати, дело Трифоновой вызвало широкое обсуждение в том числе в Интернете, и далеко не все читатели однозначно осудили правоохранителей, пишет «Российская газета». Многие резонно замечают, мол, разве болезни могут служить оправданием преступлению? Однако есть один нюанс, и дело даже не в том, что приговора не было. Допустим, обвинение было верным, но разве тюрьма - единственное наказание? Речь не о том, что надо оставлять немощных без наказания: правозащитников возмущает чрезмерная жестокость нашей судебно-следственной машины. Сам дефис в этом термине, который постоянно проскакивает в устах наших правоохранителей, говорит о том, что судьи и следователи чувствуют себя в единой связке. А это не правильно. Было бы лучше, если бы юристы говорили раздельно, скажем, судебные и следственные органы. Союз "И" в данном случае ключевой. Впрочем, дело не в словах или звуках, а в менталитете. Нашим правоохранителям пора бы перестать смотреть на обвиняемого, как на врага народа, а защитника считать его пособником. Безусловно, наказывать за преступления надо, но при этом желательно оставаться в рамках законности и человечности. Именно этого по большому счету и требуют правозащитники, но трудно сказать - насколько реалистичны сегодня эти требования. Многое зависит от того, кто придет на место Макаровой...