Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Я не могу сказать, что общественное мнение собственно встало на сторону приморских «лесных братьев», но оно, очевидно, склонно видеть в них героев, и это симптом какой-то очень серьезной общественной болезни. Я думаю, что поверхностно сводить эту общественную болезнь просто к проблемам министерства внутренних дел нельзя. Дело серьезнее, и, как мне кажется, дело в каком-то коллапсе самых разных институтов интеграции общества и воспроизводства человеческого капитала, включая не только милицию, но и школу, и СМИ, и бюрократию. По большому счету именно эрозия, постепенное разрушение, дисфункция этих институтов, которые призваны воспроизводить общество, доверие между людьми, социализировать человека, создавать устойчивые социальные связи, и приводит к тому, что в нашей стране начинают прорастать такие зерна гражданской войны. А то, что речь идет именно о симптомах гражданской войны, думаю, похоже на правду, потому что попытки объяснить происходящее мотивацией, скажем, уголовного умысла (который всегда связан, как правило, с какой-то корыстной выгодой, или попыткой скрыть предыдущее преступление, или скрыться от закона) или какой-то психологической маниакальностью, что якобы объявились несколько молодых чикатил, явно буксуют и не выглядят убедительными. В этом-то и проблема.

Точно так же, как совершенно не убедительно выглядят попытки объяснить диверсионную войну на Северном Кавказе простым бандитизмом или чисто злодейскими наклонностями тех, кто ее ведет. Нет, речь идет именно о каких-то определенных устойчивых идеологических мотивах, которые воспроизводятся в поколениях, в социуме. На Кавказе в отличие от Приморья эти мотивы, несомненно, имеют чисто криминальные, финансовые приводные ремни, потому что там действительно выстроена система рэкета и государства, и бизнеса в пользу подполья, там выстроена и система чисто психотехнологической вербовки, положим, живых снарядов. Все это есть, но это все-таки инструменты в руках определенной идеологически мотивированной антисистемы. Подобной идеологически мотивированной антисистемы, конечно, нет и даже признаков ее нет в действиях приморских «лесных братьев». Но мы видим здесь первые звоночки того, что могло бы быть, и того, что может в принципе возникнуть, если будут усугубляться эти проблемы - проблемы дисфункции базовых социальных институтов.

Если уж мы, говоря о Северном Кавказе, постоянно подчеркиваем, что, конечно, нужно бороться военными методами, но корень проблемы в другом, и что нужно развивать социально-экономическую сферу, обеспечивать культурную интеграцию молодежи в жизнь общества, то почему мы не говорим о том же самом применительно к русским ребятам, которые встали на этот скользкий путь? Надо говорить о том же самом, о том, что необходимо действительно решать проблемы на уровне социально-экономической, культурной интеграции собственной молодежи, молодежи коренных русских регионов, потому что эта интеграция сейчас дает сбой, именно воспроизводство человеческого потенциала в России. Поэтому, как мне представляется, стратегическим, магистральным выводом помимо очевидных, уже принятых силовых мер, является очень серьезная озабоченность оздоровлением базовых социальных институтов, таких как школа, армия, правоохранительная система. Кроме того, мне представляется, что каждый подобного рода эксцесс имеет конкретные локальные причины, связанные с нездоровой обстановкой в данном регионе на уровне взаимоотношений бизнеса и власти, взаимоотношений каких-то этнических групп. Все подобные симптомы должны служить основанием и поводом к очень серьезному анализу и разбирательству со стороны, прежде всего, федеральной власти.